Чувства наизнанку

Но я только пожала плечами и предпочла возрадоваться, надеясь на то, что стратегия друзей подействовала и Хан наконец-то отвалил от меня.

Ага, три раза ага!

Буквально за час до конца рабочего дня на мой рабочий стол легла увесистая папка. Подняла глаза и вопросительно уставилась на секретаршу своего начальника. Та смотрела на меня с жалостью, но все же пояснила.

– Это правки по «Соло-ГК», Марк Германович попросил вас к завтрашнему обеду все подогнать и выслать корректный вариант ему на почту.

– К обеду? – задохнулась я.

– Да, – кивнула девушка и пожала плечами.

– Да там работы на несколько дней, – ужаснулась я, приоткрывая папку, словно она была ящиком Пандоры.

– Не могу ничем помочь, – развернулась секретарша и потопала в свой кабинет, а я осталась сидеть на своем месте, в полнейшей панике вцепившись в волосы.

Ну, гад!

Ну, погоди!

Скрипнула зубами, отодвинула в сторону свою текучку и принялась за работу, перелопачивая тонны информации и подгоняя графики и таблицы под удобоваримый вид. И такое во мне росло возмущение!

Пока коллеги вставали со своих мест, пока покидали просторный опенспейс, пока за окном садилось за кривой горизонт августовское солнце. Пока сам биг-босс ровно в девять вечера наконец-то не покинул свой кабинет.

О, я его ждала! Потому что внутри меня, словно в жерле вулкана уже во всю бурлила лава. А при виде его довольной физиономии меня окончательно переклинило и произошло извержение.

– Ах, какая смекалка, ум и сообразительность, – язвительно, но со смешком произнесла я, тем не менее, не отрываясь от монитора.

– Ты со мной разговариваешь?

– Нет, с тумбочкой, – огрызнулась я.

– М-м, ну ясно. Если не справляешься, то так и скажи, не надо выставлять меня самодуром, – медленно подошел к моему столу Хан и облокотился на перегородку, дотрагиваясь руками до нежных роз.

– Позвольте предупредить, смерть от разочарования ужасна мучительна, – фыркнула я.

– Что-ж, как знаешь. Значит, паши дальше. Все лучше, чем…

– Чем что? – подняла я на него глаза и почти тут же получила ментальный удар под дых.

Боже, ну почему он такой? Тако-о-о-ой!!!

– Чем влезать в чужие пары! – неожиданно рявкнул он и рассек воздух ладонью.

– Занятная шарада! Но простите, разгадывать ее не буду – очень занята, – и потрясла в воздухе папкой с «Соло-ГК».

– Дуру из себя перестань корчить, тебе не идет!

– М-м, еще что скажете?

– Думаешь, я не в курсе, что Гордеев живет с Толмацкой, м-м? Она вообще в курсах, что ты «детка», которой каждый день ее парень дарит цветочки с конфетками, – и я тут же сглотнула горький ком.

– Так вот вы, что обо мне подумали, – задохнулась я от обиды.

– А что не так? Это же ты трешься вокруг Стасика, как последняя дрянь!

– А что, надо вокруг вас тереться, Марк Германович? Тогда будет все в порядке и домой я буду уходить вовремя? Я права? – уже змеей шипела я.

– Таня, – угрожающе зарычал Хан.

– Ах, так значит я права. Ну, просто восторг! А что будет, когда я не соглашусь на ваши условия? Снова мне бабки предложите за благосклонность? Или вы уже пережили свои тупые юношеские порывы?

– Замолчи.

– А я не буду! – откинула от себя папку и встала на ноги, – Рабочий день закончен, болтаю, что хочу. И вообще, раз начали вынюхивать про меня гадкие подробности, то вот вам еще одна – Арина в курсе. Ясно? Надо будет, так мы и шведской семьей счастливо заживем и вас не спросим. Всё! До свидания!

Рухнула в кресло и прикрыла глаза. А когда открыла, Марка Хана уже не было в помещении.

– Эпическая дура ты, Танюха, – пробормотала я сама себе, – просто эпическая!

Галочка…

Глава 7 – О том, что у всякого есть прошлое и настоящее…

Таня

После ухода Марка Гадовича, я просидела в офисе до двух часов ночи, пока меня не попросил на выход охранник. Упиралась, конечно, но в итоге согласилась, потому как другого выбора мне просто не оставили.

Домой взять работу я тоже не смогла, но и сдаваться просто так не собиралась.

А потому уже в семь утра я была на рабочем месте, как штык, подбивая цифры к чертовому «Соло-ГК». Ничего не видела, ничего не слышала, только стучала по клавиатуре, как одержимая, да изредка совершала марш-броски до кофемашины.

Чуть наизнанку не перекрутилась, но ровно за пять минут до дедлайна я все-таки отправила на почту Хана выполненную работу. А потом откинулась на спинку своего стула, желая сдохнуть прямо здесь и прямо сейчас.

Вокруг меня началась суета – это народ двинул на обед, а я все сидела в своем кресле и понимала, что еще немного и отрублюсь. Три часа сна – это ничтожно мало. А с умственной нагрузкой так вообще катастрофа.

В общем, вырубило меня прямо на столе, а очнулась я только тогда, когда улей вокруг меня снова ожил. Сонно заозиралась, быстро поправила прическу и макияж, а потом подскочила и кинулась к секретарше Хана.

– Алина? – окрикнула я девушку.

– Да, Тань? – приподняла та идеально выкрашенную бровь, лохматую по моде и странно зачесанную кверху.

Боже, бедная бровь!

– Слушай, а Марк Германович по «Соло-ГК» ничего не говорил? – заломила руки, но тут же спрятала их за спину.