Чувства

Изменения происходили не только в мире уверенности. В мастерской, в привычном мире, где находились их тела, все переливалось светом. Только он уже не был похож на солнечный, как прежде. Он имел невероятный и многообразный спектр. Причем, каждый отдельный пучок света постоянно менял оттенки, как в разноцветной неоновой лампе. И в этом пучке находился еще отдельный в своей основе цвет, – будто внутри неона проходил лазерный луч. И каждая нить, будь она неоновая, или лазерная, еще делилась на разные оттенки внутри себя, делясь на разноцветные сектора. Такая игра цвета могла бы взорвать любой человеческий мозг, только в данный момент все это великолепие наблюдал лишь высший разум. Люди же находились в своих неподвижных позах, и помогали беспрепятственно путешествовать сознанию. – Тела были орбитальной станцией, а внутреннее Я – наблюдатель, космонавтом в открытом космосе.

Мастерская была наполнена неповторимо теплой и страстной обстановкой. Не из-за человеческого отношения, а более высшего проявления чувств. Словно высшая энергия из мира уверенности входила в наблюдателей, проходила через их земные тела, и выливалась в помещение, где находился источник медитации.

В какой-то момент оба мира, и привычный, и мир уверенности объединились в своем осознании единого пространства. – Они стали дополнять друг друга. Будто один мир накладывался прозрачной картинкой на другой.

Когда восприятие Марии концентрировалось на мастерской, то помещение наполнялось фантомами из мира уверенности. Это были практически прозрачные, но цветные узоры и очертания. И не смотря на свою размытость, в материальном мире они выглядели уверенно твердо. Причем, структура самой мастерской стала более насыщенной, словно старый монитор сменили на более современный, с пометкой – более реалистичный. Краски стали сочнее, мерности измерения дополнились новыми функциями, а привычное восприятие сменилось на намерение прямого действия. Различия между темным и светлым исчезли. – Читалась не только противоположность, но и углубление оного и того же. Помимо аналитического мышления появилась функция обратного анализа, – созидание лишь вспышкой озарения, без воспоминаний. Каждая отдельная составляющая мастерской имела личное намерение творить, без надобности наблюдателей. Теперь эта комната сама по себе являлась наблюдателем внутри себя. Словно живая сущность, она восхищала сама себя, и девушку, которая пыталась одновременно следить за шедеврами комнаты, и своими личными, – она прикладывала и свое творческое намерение. Менялось все, стены, потолок, пол, тела людей, внутреннее убранство – все дополнялось, и в то же время распадалось. И это не выглядело, как хаос. Здесь присутствовал и разум привычного мира, и более высшее восприятие, сознание, и конечно же вдохновение. Уверенность порождала в привычном мире напор в самостоятельном творчестве.

Когда же восприятие Марии концентрировалось на мире уверенности, то на его сущность накладывалась структура трехмерного мира. Это выглядело более забавно, чем в предыдущем варианте. Мир уверенности, где созидание творческим напором меняло все постоянно, не переставая восхищать, неохотно впускал земные законы. И материя, как бедный родственник ютилась, как бы рядышком. Словно специально созданный 3D кинотеатр для обывателей, которые никогда не поймут, что все и есть виртуальная реальность – полет энергии. Но это продолжалось не долго. Как и все, что выходит из вечности, имея одну основу, рано или поздно объединяется, проводя цикл соединения и дробления постоянно. Поэтому забавное видение сменилось на шедевральное упоение. – Материя своей грубостью внесла твердые очертания в постоянно сменяющийся напор. Мир уверенности дышал свежим воздухом – сладкой ленью бытия. Мария даже отметила свое новое состояние, после каждого творения: смена цвета, основы, структуры, сущности, хотелось просто созерцать. И мир уверенности испытывал такие же ощущения.

– Что Вы думаете об этом? – Спросил наблюдающий шаман.

– Это что-то новенькое! – Ответила наблюдающая Мария. – Я еще ни разу не погружалась, так глубоко, чтобы воспринимать несколько миров сразу, причем ощущать их материально.

Восторг и уверенность Марии плескались через край. Это было видно по энергии, которой она была переполнена, и по тому, что эта мощь искрила, даже издавая реальные звуки.

Наблюдающий Вадим при этом отсутствовал. Он экспериментировал с наложениями одного мира на другой, это творчество зомбировало его так сильно, что он не воспринимал Ваби-Манидо и Марию вообще. Они это прекрасно понимали, и старались не мешать ребенку играться с новыми игрушками.

– И вдвойне приятно наблюдать Вадима! – Дополнила девушка. – Он сегодня на редкость изумителен в своем наивном состоянии. Пусть нас всех охватывает чувство уверенности, и мы его заново познаем, но Вадим при этом умудряется быть уверенным в себе создателем и творцом, и в тоже время наивным и маленьким наблюдателем, которому дали собирать новые и безумно интересные пазлы.