Артефактор посмотрел вверх, на вершину холма — навесом долбили.
На вершине холмика обнаружился… отрытый окоп!
Замерзшая грязь по краям окопа была густо перепачкана росчерками крови и перепахана минами особенно сильно. Спиркс скатился на дно окопа и тут же увяз всеми лапами в жиже из земли и снега, щедро усыпанной пустыми магазинами от иглометов.
Енот зачерпнул лапой грязь со дна окопа и принюхался. Гиены.
Артефактор взобрался на бруствер окопа и глянул сторону, откуда поднимался дым. За правым холмом тлел перевернутый вверх лапами шагоход-платформа, который изначально не был виден с полянки, на которую прибыл Спиркс.
Спиркс покрутил головой, выискивая детали закончившегося боя, и его взгляд уперся в сгоревший шагоход.
Скатившись по склону холма и все так же хоронясь в высоких зарослях, енот подобрался к шагоходу. Трава вокруг того выгорела метров на пять, и как следует поелозив пузом по еще теплой золе артефактор скрылся под кузовом сгоревшего транспортника.
— Ну ты глянь, и с калибром угадал! — вслух сказал сам себе енот. Под шагоходом, рядом с приваренным к кузову автоматическим минометом, распластался обгорелый скелет котолака, — Ай да я, ай да сукин сын!
От выгоревшего пятна вокруг грузовика тянулась дорожка примятой травы, щедро забрызганная кровью. Вела эта дорожка в сторону единственного, стоящего посреди пустыря, дерева. Енот ползком добрался до примятой травы и лизнул окровавленную веточку.
Скрываясь в зарослях и постоянно принюхиваясь, Спиркс пополз в сторону местной разновидности "баобаба". Вокруг того островком росла высокая поросль, и ветер, как на зло, дул в спину.
С расстояния ста метров стало очевидно, что за зарослями молодой травы кто-то есть. И судя по громкому чавканью с прихрюкиванием, впереди что-то доедают.