Чума

Человечество, в целом, следует «расширенному воспроизводству» — детей выживает больше, чем было их родителей. Что принципиально отличает «хомнутого сапиенсом» от прочей «флоры и фауны». Новые рты — больше еды — новые земли — новые структуры управления — новые способы производства еды — новые товары — новые средства их производства…

Короче: главная причина прогресса — писк голодного младенца.

«Вся писанная история человечества есть история борьбы классов».

Мда… Кто я такой, чтобы спорить с Ка. Марксом и Фе. Энгельсом?

Поэтому не спорю, а расширяю:

— Вся история человечества, печатная и непечатная, есть история борьбы за еду.

«Секс в обмен на еду» — основа эволюции человечества. Хочешь больше секса? — Нужно больше еды.

А классы… мелочь, способы получения и распределения этой еды. И этого секса, конечно.

* * *

Сидит крестьянин у себя на завалинке, оглядывает подворье, прикидывает что да как делать.

— Сил-то ещё есть. Можно бы рвануть. Поднять десятину целины. Там урожай сам-десять! Полтора ста пудов! Гривна сверху! Корова да кобыла!

Нельзя. Земли — полно. Но… «Всё вокруг народное, всё вокруг моё». А народ возражает. Пахать можно только «народное», общинное. Общиной тебе в этот год даденное.

Прихватить землицы… а кто корчевать да раздирать будет? Трудов-то… не, мы не пойдём, нам не надь. Ты сам?! Ну, дурню никто не указ. Пропотеешь-наломаешься, сделаешь пашенку, а на другой год — передел, тебе с тех трудов — полоска малая.

Опять же, старики верно говорят: приедет мытарь, увидит новины, начнёт по сараям ралы искать. Такую недоимку выставит… Уйдёт твоя «гривна сверху» «кувшинному рылу». И ещё потянет. С обчества. Нет уж, ты лучше рыбки налови. Да съешь. И не видать. А пахотный клин… его ж не спрячешь.

«Хочешь жни, а хочешь куй, а всё равно получишь…» — новую ставку налогообложения и ссору с соседями.

Тихо надо, тихохонько, бога почитать, начальству кланяться, не высовываться. И так это мирненько, незаметненько, проживёшь до самой смерти. Благостно и благолепненько. И примут тебя ангелы божьи в сонмы свои сияющие, в песнопения с амброзией.

Как-то… безнадёжно. Но здешние живут, радуются. Три «тучных» года в десятилетие ходят довольные. Бороды лоснятся, животы вырастают. Потом три года «тощих». Животики — к спине, бороды — клочьями, кладбища — как на дрожжах… Ещё четыре-пять — так себе, средненько.

По моим прикидкам у здешнего среднего крестьянина в среднем в год, в одиннадцатилетнем солнечном цикле, свободных денег от продажи хлеба — «на роскошь и развлечения», остаётся аж две ногаты. По «Покону вирному» — цена курицы.

Это — много. В значительной части «Святой Руси» баланс по хлебу просто не сходится. Обще-продовольственный — сводится за счёт «даров леса». «Охота и собирательство». Как у первобытных.

Две ногаты — «ресурс прогресса».

Всё Рязанско-Муромское княжество — три тысячи гривен. На всё. На моих крашенных слоников, молотилки-прялки, «белые» избы с трубными печками, дощатыми полами и стеклянными окнами. На «городовой товар» местных ремесленников и «импорт» из других земель.

Есть два исключения — соль и железо. Это — не «роскошь», не «расширение», а условие выживания. Рынок занят — есть уже и кузнецы, и солеторговцы. Мы в эти дела влезли, тесним конкурентов.

Крестьяне — «хлебоделы». В «хлебоедах» — ремесленники и купцы, священники и бояре. Их доходы — не от хлеба, а встроены либо в крестьянское «воспроизводство», как у кузнецов, либо в силовой «дай», как у ярыжек или попов.

Уточню: на «Святой Руси» попы налогов не собирают, получают от общины «милостыню». Если ты, лично, в этом добровольно-принудительном самообложении не участвуешь, то община, с подачи «отца духовного», так на тебе выспится…

Если же и община целиком «увещеваниям православного пастыря не внемлет», то приедут с города ребята с железками и примутся «увещевать немилостиво». За-ради Святой нашей Руси благоустроения и всякого непотребного поганства изживания.

У рязанцев нет существенных «приработков». Две основных «торговых трубы» Руси — «путь из варяг в греки» и «из варяг в хазары» — не здесь. Путь из Оки в Дон разгромил Вещий Олег. Булгар-Киев — задавили кыпчаки. Окско-Деснянская «рокада» толком не работает, товарные потоки замыкаются через Новгород. А чего-то своего особенного…

Полезных ископаемых, типа бурого железняка или шифера, как на Волыни — нет. Бобров выбили, другого меха или рыбьего зуба, на чём новогородцы поднялись — взять негде. Даже «девки русские на экспорт» — не густо. Вот в Киеве-Чернигове — там рабынь да рабов найти легко и много. А здесь население редкое и довольно подвижное. Набродь, переселенцы, беженцы с Юга. Чуть прижмёшь — они дальше пойдут, «как деды-прадеды хаживали».

Торг присутствует. В ограниченном размере: со Степью. Степь и сам небогата, и ремесленный товар чаще покупает на Юге, у греков.