Чума

Больше всего конечно в такой коробке я переживал не за себя, а за Саару. Сейчас она не только единственный для меня близкий и родной человек, друг и товарищ, но еще и выручалка с того света. Как минимум один из нас должен выжить. Но её прикрывает Лансерот, в её руках его щит, так как его тела не хватает прикрыть девушку целиком, даже если она идет пригнувшись. На её груди его доспехи, на голове как каска понож с ног, второй находится у меня, так что… надеюсь мы выживем.

А я тут неожиданно задался вопросом, как мы двигаем вещами этих… существ. Ведь по аналогии с куполом, они должны застывать на месте как в копаные, чтоб на них потом сверху можно было построить город. И вообще быть частью, этих существ, а не гулять свободно где-то там, по кабакам, принимаемые в качестве оплаты. Да, они со временем исчезают и распадаются — мана несколько нестабильна даже в столь плотной форме, и не может существовать долго без регулярных обновлений, но… сам факт, отделения вещей от тела и пребывание их в другой части города… Более того, я могу обхитрить эту «систему» и призвать меч Лансерота для себя, правда правила останутся теми же — один объект на вселенную, и этот меч все равно будет его оружием, просто запитанным моей магией не через него, а напрямую.

Наконец мы вернулись в замок. Наконец можно чутка расслабится под защитой силового поля. Наконец… ну, с драконами я общаться все равно не хочу. Даже сытые и довольные, они не самая приятная компания в довольно тесном, для таких существ с размахом крыла, сравнимым разве что с крышей стадиона, месте. Как они вообще взлетать отсюда будут? Прыгнут и вспорхнут? Или перелезут через стену замка и потом? Или попросят это сделать Вилку? Пожалуй, последний самый оптимальный для меня вариант — стены потом чинить не хочется.

А вот собственно и она, ушедшая первая, вернувшаяся последней, как и положено настоящей дроу.

— Ну что? Нашла кого-нибудь?

— У-у. Только грибы. — ответила она, отрицательно качая головой.

— Грибы стрелять не умеют… — протянул я, задумавшись, и обратился к своей жене — Саар, а ты не желаешь размяться?

Девушка взглянула на меня непонимающе, а я растянулся в коварной улыбке.

Под перекрытием Лансерота и его щита, мы вышли наверх замковой стены к одной из бойниц. Я осмотрел открывшийся мне город, прикинул, где мог бы прятаться я, будь я тем самым долбаным соленым магом, желающим убить барона. Рассчитал примерный угол обзора и траекторию полета, согласно описанию Грихарта и прочих воинов, описавших до последней мелочи, как меня убивали, превращая в решето. По-моему некоторым из них это описание доставило незабываемое удовольствие и экстаз — ведь я то выжил! Пусть и благодаря жене и её магии. Как ни странно, для них это всё означает затаенную надежду на спасение, случись с ними подобное.

Даже если мы не станем возвращать их из мёртвых в случае смерти, невелики шишки, есть надежда. И даже без надежды на спасение от смерти, есть надежда на спасение от инвалидства, с отрубленной рукой, или сломанным хребтом. Да блин! Даже вылеченный зуб, прекративший ныть, и то счастье! Я уж не говорю о ране в пол лица.

Прикинул расстояние возможного своего побега… стратегического отступления. Это все конечно на пальцах — снаряды могли лететь и по дуге, и вообще по кругу или спирали. Да как угодно! Но примерно — детали тут не важны. Прикинул, примерился…

— Саара, ведёшь дом с крышей трех цветов? — сказал я, отойдя от бойницы и уступая место девушке.

— Ага. — сказала она, выглянув в проем.

— Жахни туда хорошенько!

— Маны нет. — развела она руками.

— Тфу, блин.

— Я ж все на тебя слила! — чуть не рассердилась она.

— Ну пойдем к замковому накопителю, заодно щит немного перенастрою.

Пошли, зарядились, настроили. Саара вновь пришла к обзорной площадке на город. Только на этот раз не к бойнице, а напротив, понтовской, чтоб блин все видели. Возможно, я поступил так глупо — так все перестанут считать её серой мышкой, и не брать в расчет, но уж больно хотелось понтанутся — смотрите какая у меня жена крутая! Да и девушке тоже выпендрится охота. Да и поздно уже что-то менять, она уже и платье «белая ведьма» на себя напялила, и на площадку вышла.

И вот стоит она такая, возвышаясь над всем градом. Белое платье развевается на ветру. Не, не свадебное, просто чисто белое платье, даже без рисунка, но с легкой «анимацией присутствия» белого фона. Белые волосы развеваются на ветру вслед платью, короткой, но пышной шевелюрой. Белая кожа, белесым загаром смерти ни сколько не сливается с первыми двумя, скорее еще более выделяя — смерть воплоти. Белые большие глаза, обрамленные пусть и скромными, но милыми ресничками, смотрят куда-то вдаль — ну это я уже додумываю, с моего ракурса мне виден только её прекрасный зад.