Читаем Чукчи. Том I полностью

На Тихоокеанском берегу имеются следующие селения:

Чукотские

Vēŋ — в Анадырской бухте, близ устья Анадыря. Русские впоследствии основали поблизости свой поселок и назвали его Мариинским Постом. В прежние времена чукотское селение лежало ближе к океану, на низком песчаном берегу земли Геека. В настоящее время в поселке Vēŋ 7 чукотских хозяйств и 40 жителей.

Mьsqən («холм») — на западном конце длинного узкого острова Mьsqən[80], в бухте Креста, и Retken (глинистый, тинистый) на восточной оконечности того же острова. При моем посещении в 1901 году селение Mьsqən имело 3 дома, и, кроме того, одна семья жила в стороне за 10 километров; кроме того, здесь же в двух местах находилось 6 шатров, весьма бедных, наполовину приморских, наполовину оленных, жителей. Все население 41 чел. По реестру 7 домов, 30 чел. В селении Retken — 6 домов, 35 чел. По реестру 6 домов, 22 чел.

Далее, вдоль берега, на мысе Wukwen (каменный), было небольшое селение, обитатели которого перешли к оленеводству и ушли внутрь страны.

Valqatlen («имеющий дома из китовой челюсти») — 4 дома, 28 чел. По реестру 7 домов, 39 чел. Подземные дома, на которые намекает наименование селения, давно вышли из употребления, и жители теперь живут в больших «настоящих домах» обычного типа[81].

Ənmьlьn («скалистый»), по-эскимосски Tьkьvak, лежит на восемь километров далее по берегу — 19 домов, 126 чел.

Nunligren — 21 дом, 104 чел.; по реестру 25 домов, 110 чел.

Acon — последнее чукотское селение, имеющие 5 домов, 24 чел.

Эскимосские

Wuteen или Wuturen, по-эскимосски Serinek — первое эскимосское селение, расположенное близ мыса Улахпен; оно имеет 8 домов, 58 чел. По реестру 14 домов, 77 чел.

Между селениями Acon и Wuteen в прежние времена было маленькое селение Cenlin со смешаным чукотско-эскимосским населением. Большая часть его жителей погибла в голодовку 1880 года. Оставшиеся обратились к оленеводству или переселились в Wuteen и на остров Лаврентия.

Imtun, по-эскимосски Imtuk, в нескольких километрах дальше — 12 домов, 65 чел. По реестру 9 домов, 41 чел. Большая часть населения — Ajwanat, 4 семьи пришли из с. Wuteen.

Ien, по-эскимосски Kiwak, на берегу бухты Пловер — 2 дома, 9 чел. По реестру 4 дома, 24 чел. Две семьи переселились в Eunmun незадолго до нашего приезда. Население — Ajwanat, весьма бедное.

Eunmun, по-эскимосски Avan, вблизи Чукотского мыса — 12 домов, 88 чел. Кроме того, 2 семьи (10 чел.) переселились из поселка Ien; всего было 98 чел., по реестру 16 домов, 101 чел. Население — Ajwanat.

Cecin, по-эскимосски Tesik, на западном берегу бухты того же наименования[82] — 18 домов, 94 чел. По реестру 25 домов, 142 чел. Население состоит наполовину из чукоч, наполовину из Ajwanat.

Uŋььп, по-эскимосски Uŋisak, Uŋazik, на мысе Чаплина — 61 дом, 442 чел. Население — сплошь Ajwanat. По реестру 51 дом, 500 чел. Кроме того, часть жителей поселка выселилась к северу, там 10 хозяйств, 49 чел. (22 мужч., 27 женщ.).

Поселки к северу от мыса Чаплина

Nepekuten, по-эскимосски Napakutak, на острове, называемом по-чукотски Ipekut, по-эскимосски Sirluk, последнее айванское селение — 4 дома, 37 чел., по реестру 5 домов, 52 чел.

Kigini, по-эскимосски Kigi[83], на острове того же наименования — 3 дома, в реестре не упомянуто; население чукотское.

Jergьn, по-эскимосски Jarga, на западном конце вышеуказанного острова, имеет 3 дома, в реестре не упомянуто.

Aiajon («летнее место») — 3 дома, по реестру 5 домов и 26 чел.

Ilginin — 2 дома, по реестру 5 домов, 28 чел.

Cewin, по-эскимосски Savik («нож») — 2 дома, по реестру 2 дома, 8 чел.

Nьgcьen, по-эскимосски Nьgsьrak («с тюленями») — 2 дома, по реестру 2 дома, 12 чел.

Janrake-not («отдельная страна») — 2 дома, в реестре не упомянуто.

Meciwmьn, по-эскимосски Mesik, в бухте того же названия — 6 домов, по реестру 2 дома, 18 жителей.

Agrьlkьn, на Meciwmьn'ской отмели — 2 дома, в реестре не упомянуто.

Lũren, по-эскимосски Nukak — 10 домов, по реестру 21 дом, 115 чел.

Kukun — 1 дом; все прочие обитатели обратились к оленеводству; по реестру 3 дома, 23 чел.

Akanen, по-эскимосски Akanik — 7 домов, по реестру 10 домов, 42 чел.

Janra-ŋaj («отдельная вершина») — 15 домов, по реестру 28 домов, 101 чел.

Nute-pьnmьn («земляная стрелка») — 2 дома, в реестре не упомянуто.

Nunəmun, по-эскимосски Nunamo («конец земли») — 11 домов, по реестру 13 домов, 63 чел.

Ciŋin, по-эскимосски Sinik — 5 домов, по реестру 4 дома и 17 чел.

Puoten, по-эскимосски Puwuxtak — 6 домов, по реестру 17 домов, 40 чел.

Ənmьtagьn («конец скалы») — 6 домов, по реестру 8 домов, 42 чел. Население — Nuukalьt (эскимосы).

Nuukan, по-эскимосски Nьwoqak, на Восточном мысе (Дежнев) — 48 домов, по реестру 50 домов, 299 чел. Население — Nuukalьt (эскимосы).

Селения по берегу Ледовитого океана.

Uwelen, по-эскимосски Ulak («нож для пластания») — 30 домов, по реестру 38 домов, 231 чел., по Нордквисту 40 домов; половина — чукчи, половина — эскимосы — Nuukalьt.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология