Чудотворец (сценарий)

— Послушайте, мистер Фотэрингей, не подумать ли вам несколько часов или… или даже несколько дней над всей этой штукой, прежде чем… прежде чем дернуть за веревочку? Будьте так добры. Ведь как-никак, а у нас цивилизованный мир. И люди сжились с ним.

Фотэрингей. Не так уж блестяще им живется.

Полковник. Но, во всяком случае, они живут. Существует империя. Порядок все-таки.

Фотэрингей. Все это очень хорошо для таких, как вы. Но большинство людей на земле — вроде меня. Для вас вполне естественно желание — сохранить существующий порядок вещей. А я вот не прочь этот порядок нарушить. Понятно? Против перемен я не возражаю. Я думаю, это может быть даже занятно.

Полковник. Разве за последние сто лет мало было перемен и открытий: и железные дороги, и электричество, и фотография, и пароходы, и радио?..

Фотэрингей. Это нас только чуть встряхнуло, но не проняло. Я за Большие перемены к Лучшему.

14. ЧЕЛОВЕК ДЕЙСТВИЯ

На экране кабинет полковника. Время после полудня. Полковник сменил свой «рабочий» костюм и теперь наслаждается сигарой. Кроме него, в кабинете Григсби, Бэмпфилд, старший инспектор, викарий и молодой человек весьма спортивного вида. Им уже поданы кофе, сигары, ликеры и прохладительные напитки.

Главный в этой сцене — полковник, он невероятно возбужден. Остальные ему во всем поддакивают.

Полковник. Мне думается, вы даже не отдаете себе отчета, насколько это дело серьезно. Пока мы тут сидим и проводим время, эти двое сумасшедших, опасных для общества, собираются перевернуть мир — перевернуть все вверх дном. Уцелеет хоть что-нибудь? Я вас спрашиваю. Вы же знаете их планы, Григсби.

Григсби. Он погубит любое дело.

Бэмпфилд. Он погубит финансовую систему. Человеческое общество держится только на денежных отношениях, и если они будут нарушены, то полетит все.

Полковник. Он оставит страну безоружной перед любым врагом, какому вздумается совершить налет с воздуха. Этот жалкий продавец — самый опасный сумасшедший, какие когда-либо гуляли на свободе. Говорю вам, мистер Смитлз, законно это или нет, но вы должны его арестовать.

Старший инспектор. Разве что сделать попытку?.. Для местной полиции даже преступники на колесах — и то дело тяжелое, а тут предстоит столкнуться с преступником, который умеет творить чудеса. Это выше наших возможностей, предупреждаю вас, полковник.

Полковник (крупным планом, вид у него необычайно важный). Это выше ваших возможностей. Что ж, я тоже не против закона и порядка — в нормальных условиях. Но разве нормальными условиями это назовешь? Иногда приходится прибегать к решительным действиям, никуда не денешься. Иногда необходимо даже идти на риск и нарушать закон. Я не прошу вас, джентльмены, разделить со мною ответственность. Разве что позднее… (На лице полковника написана твердая решимость.) Эти люди — все равно что бешеные собаки. И с ними следует поступать, как с бешеными собаками. Чтобы спасти наш мир от их проклятых фокусов, все средства хороши. Когда человека доведут до крайности… доведут до крайности… Это считается смягчающим вину обстоятельством.

Он поворачивается и уходит, кинокамера следует за ним. Широкими шагами он пересекает холл и удаляется. Все словно замирают.

Первым подает признаки жизни Бэмпфилд. Он кивает Григсби медленно и понимающе. Затем оба глядят на старшего инспектора, который сохраняет загадочную сосредоточенность. Викарий делает вид, будто погружен в раздумье. Молодой спортсмен вытягивает шею, следя глазами за полковником.

Мы видим спину полковника, который смотрит на охотничье ружье, висящее на стене. Он осторожно снимает его и осматривает. Но ружье не годится. Нет. Нужна пуля, а не дробь. Он снимает военную винтовку. Подходит к шкафу и достает из ящика патроны. Когда он заряжает винтовку, резко щелкает затвор. Все это он проделывает, стоя спиной к зрителю. Затемнение.

15. СОМНЕНИЯ НА ПОРОГЕ ЗОЛОТОГО ВЕКА

Прелестная лужайка, освещенная солнцем, близ Дьюинтона. Река. Ивы над бегущей водой, вдали дьюинтонская церковь, окруженная вязами.

Неторопливой походкой входят Мэйдиг и Фотэрингей. Мэйдиг впереди, он ведет разговор. Фотэрингей вынужден следовать за ним.

Мэйдиг. Какой восхитительный день! И подумать только, что это канун Новой эпохи для нашей земли! Мы на пороге величайших перемен, какие только знал мир. Нужда исчезнет, и повсюду воцарится Изобилие. Прощай Старое, да здравствует Новое… Знаете, мне почему-то хочется оттянуть немножко и Начало и Конец.

Они присаживаются на упавшее дерево.

Мэйдиг. Глупый старый мир, какой урок ты получишь!

Фотэрингей. Но мне все-таки желательно точнее представить себе, что мы собираемся делать. Ночь я провел в размышлениях. И мне еще не все ясно.

Мэйдиг. Мне тоже. Я вижу лишь огромное сверкающее зарево надежды.

Фотэрингей. Это хорошо. Но я должен творить чудеса по порядку — одно за другим.

Мэйдиг. Понимаю.

Фотэрингей. Ну вот хотя бы дать каждому доброе здоровье. Надеюсь, это не вызывает сомнений?

Мэйдиг. Конечно, нет! Отличное здоровье, избыток здоровья.