Чудо-компасы

Прежде всего — магнитный компас. (Настоящий моряк, конечно, произнесет комп'aс.)

Затем — радиокомпас. Он улавливает сигналы радиомаяков и указывает направление на эти маяки.

Секстан. Им замеряют высоту солнца и звезд над горизонтом.

Хронометр для точного определения времени.

Лаг. Он говорит, с какой скоростью относительно воды идет корабль.

Эхолот. Его дело замерять глубину моря с помощью звука.

Радар. С его помощью можно увидеть и в темноте и в тумане очертания берегов, встречные суда, айсберги.

А еще есть гирокомпас, карты-лоции, атласы течений, таблицы приливов и отливов, таблицы счислений и множество других помощников.

Выйдет на капитанский мостик не горе-штурман, взглянет в секстан на солнце и сейчас же на хронометр и определит высоту солнца над горизонтом и угол, под которым оно находится к странам света, и засечет время. Затем он спустится в штурманскую рубку и по высоте солнца и времени отсчета вычислит с помощью всяких таблиц, арифмометров и логарифмических линеек, на каком градусе северной или южной широты и каком градусе восточной или западной долготы находится корабль и каким курсом он должен идти, чтобы добраться до гавани.

Штурман найдет место корабля в океане и ночью, когда видны только звезды на небе.

Земля вращается вокруг своей оси, и если продолжить мысленно ось вращения, то эта воображаемая линия выйдет на Полярную звезду. Она почти точно указывает на север.

Обнаружить ее на небе тебе помогут два созвездия — Большая Медведица и Малая Медведица.

Вот на рисунке Большая Медведица, которую я, будь на то моя воля, назвал бы Большим Ковшом. Видите две звездочки на стороне «ковша», противоположной ручке? Мысленно соедините их прямой линией и продолжите эту линию вверх. Отмерьте пять расстояний между звездочками по этим линиям. Так вы доберетесь до Полярной звезды.

Ну, а чтобы проверить, не сделана ли здесь ошибка, посмотрите, не является ли она последней звездой другого «небесного ковша» — Малой Медведицы.

Возможно, кто-нибудь из вас уже думает: «Так-то так… Но ведь у многих кочевых народов нет ни магнитных компасов, ни секстанов, ни хронометров. И часто они путешествуют тогда, когда не видно ни земных ориентиров, ни небесных. Как же так?»

Бушует пурга

Едет каюр Лыной по чукотскому простору и поет свою песню, а песня та длинная-предлинная — такая длинная, что началась она на аэродроме, а кончится лишь тогда, когда собаки остановятся у больничных дверей.

Едет Лыной, поет песню, и измеряется та песня не строками, не куплетами, не минутами, а десятками километров. Сколько километров пути — столько километров и в песне. И поет Лыной обо всем, что приходит в голову.

Поет Лыной, а кругом завывает пурга. Она гонит злую поземку, засыпает колючим снегом каждую колдобину, каждую ложбинку и ямку. И про пургу поет Лыной, — как уносит она неизвестно куда одни сугробы и приносит неизвестно откуда другие.

Скользят нарты по снегу, а в нартах сидит, нахохлившись, молодой доктор. Он видит, как снежные космы заметают санный след, и мрачные думы-предчувствия полнят его сердце. Надо же! В первый же день сбились с пути! Ей, пурге, может, даже приятно смотреть, как люди теряют дорогу и гибнут. Может, она нарочно разыгрывается, когда подворачивается случай погубить молодого специалиста? Может, у них, пург, тайфунов, ураганов, смерчей, самумов, идет соревнование, кто больше молодых докторов погубит? Ишь, проклятая, затянула все небо непроглядной пеленой — ни тебе солнца, ни луны, ни звезд! Нет ориентиров! А если покажется приметный сугроб, так, может, его вчера здесь и не было — специально намела, чтобы дорогу люди теряли!

Едет Лыной по снежному простору и поет обо всем, что придет в голову, — и как пригласит он молодого доктора в новый дом и угостит его крепким чаем, и расскажет про боли в пояснице, и вовсе не потому, что боли такие уж сильные. Просто надо же, чтобы доктор знал, что он не зря приехал сюда, на Чукотку, что и он нужен людям.

Обо всем поет чукча Лыной. Об одном он не поет — о дороге.

Испокон веков чукчи ездят без дороги — так чего же о ней думать и петь?

— Послушайте! — говорит доктор. — Мы же заблудились. Как выберемся?

А Лыною непонятно: как это так заблудились? Вот в городе Анадыре можно заблудиться. В Москве, говорят, каждый заблудится, а в тундре заблудиться нельзя. Доктора учили, учили, а тому не научили, что дорога только тракторам нужна да еще автомашинам. А вот самолетам, собакам да каюрам дорога не нужна.

Не требуется им дорога!

Каким-то непонятным чудом каюр знает, куда путь держать.

И не только Лыной.

Многие кочевые народы сохранили способность находить направление и сознательно — по всяким приметам, солнцу, звездам, и бессознательно — по чутью.

По-разному у людей развито чувство направления.

Попадет девочка в лес, наклонится за одним грибом, за другим, за третьим — и вот уже кричит: «Ау! Я заблудилась!» Зайдет она в кинотеатр в одну дверь, пройдет через другую, третью, выйдет через четвертую — и уже не знает, справа или слева ее дом.