Чудо чудное, диво дивное (Сборник)

Алёнушка, сестрица моя,
Всплыви, всплыви на бережок:
Я – братец твой, Иванушка!
Котлы кипят кипучие,
Огни горят горючие,
Ножи точат булатные,
Меня хотят зарезати!

А Алёнушка ему из воды отвечает:

Родной братец Иванушка,
Тебе тяжко – мне тошней того:
Тяжёл камень ко дну тянет,
Люта змея сердце высосала,
Шелкова трава ноги спутала,
Желты пески на грудь легли!

Услышали слуги царевича и диву дались; взяли с собой козлёночка и повели к царевичу. Рассказали они ему, что слышали; царевич не верит и велит отпустить козлёночка.

Побежал козлёночек опять к озеру, а царевич следом за ним пошёл и спрятался на берегу за ракитов куст.

Лёг козлёночек на бережку и кричит жалобно:

Алёнушка, сестрица моя,
Всплыви, всплыви на бережок:
Я – братец твой, Иванушка!
Котлы кипят кипучие,
Огни горят горючие,
Ножи точат булатные,
Меня хотят зарезати!

А Алёнушка из воды отвечает:

Родной братец Иванушка,
Тебе тяжко – мне тошней того:
Тяжёл камень ко дну тянет,
Люта змея сердце высосала,
Шелкова трава ноги спутала,
Желты пески на грудь легли!

Услышал царевич голос Алёнушки, побежал во дворец и велит людям закинуть в озеро сети шёлковые. Вытащили люди из воды Алёнушку с камнем на шее.

Вспрыснул её царевич живой водой – ожила Алёнушка, бросилась мужу на шею и рассказала ему про ведьму, злую мачеху. Велел царевич схватить мачеху и сжечь живьём.

Сожгли слуги ведьму, пепел по ветру развеяли. Как скрылся из глаз пепел злой ведьмы – оборотился козлёночек Иванушкой, красавцем-молодцем.

И стали они все вместе жить-поживать да добра наживать.

Баба-Яга

Жили-были муж с женой, и была у них дочка маленькая. Жена померла, мужик погоревал вволю, помаялся, побился год-другой, да видит, что всё у него в доме врозь пошло, и подумал: «Дай-ка я женюсь – авось лучше будет!»

И женился он на другой жене.

Стала мачеха на падчерицу злиться, стала её бить, да из дома гонять, да едой обделять – и всё только думала: как бы её и совсем-то со света сжить? Думала злая баба и надумала – послать девочку в дремучий лес к Бабе-яге.

– Ступай, – говорит мачеха, – к моей бабушке, что в лесу живёт в избушке на курьих ножках. Ты ей послужи, а она тебя всяким добром наградит, всякими сластями наделит.

Пошла девочка-сиротинушка из дому, да прежде к родной своей бабушке завернула и рассказывает ей:

– Так и так, вот куда меня мачеха посылает.

– Ох, сиротинушка ты, горе-горькое, – говорит ей старушка-бабушка, – крепко мне тебя жаль, да помочь-то тебе не могу. Шлёт тебя мачеха не к своей бабушке, а к злой Бабе-яге! Смотри же, деточка, со всеми будь ласкова, никому грубого слова не молви, никого крошкой не обдели – авось и тебя тоже не оставят без помощи!

Напоила бабушка внучку на дорогу молочком, дала ей кусок ветчины да лепёшку за пазуху и отпустила в дремучий лес.

Пришла девочка в лес, видит: избушка на лужайке на курьих ножках стоит, на петушьей головке поворачивается. Как крикнула девочка серебристым голоском:

– Избушка, избушка, стань к лесу задом, а ко мне передом!

Поворотилась избушка, и видит девочка – лежит в избушке Баба-яга: у порога голова, в одном углу нога, в другом – другая, под самые полати коленками упёрлась.

– Фу-фу-фу! – говорит Баба-яга. – Откуда это русским духом запахло?

А девочка кланяется да говорит Бабе-яге:

– Здравствуй, бабушка! Меня к тебе мачеха служить послала.

– Ну что же, послужи, девушка, послужи.

И задала она девочке полотна два конца соткать. А сама вышла и говорит своей работнице:

– Ступай истопи баню, да вымой девочку, да смотри хорошенько, я хочу ею позавтракать.

Села девочка ткать, сидит ни жива ни мертва, плачет да и просит работницу:

– Родимая моя! Ты не столько дрова поджигай, сколько водой заливай, решетом воду носи, – и дала ей платочек.

Ушла работница, а девочка покормила серого кота ветчинкой, погладила, спрашивает:

– Котинька, серенькой, как мне от Бабы-яги уйти?

– А вот, – говорит ей кот, – возьми это полотенце и гребень. Как погонится за тобой Баба-яга да заслышишь ты её близко, так брось за спину полотенце, и протечёт позади тебя глубокая да широкая река; коли станет она в другой раз нагонять – брось за спину гребень, и поднимется сзади тебя дремучий, тёмный лес: сквозь него уж ей не пробраться будет.