Чудо быть дедушкой. Рассказы о себе и самых близких

Однажды с улицы к ним в комнату влетела большая черная муха. Влетела и зажужжала. Девчонки, испугавшись, побежали к маме.

– Мама! Там такое страшное летает и жужжит!

Мама пошла, выгнала муху и сказала:

– Эх вы, нашли кого бояться! Это же наша старая знакомая муха по имени Ариадна. Вы видели мультик про муху Ариадну. Не бойтесь, она же добрая.

Теперь любая муха, что залетает к ним с улицы, – это добрая муха Ариадна, и сестры уже не боятся мух. И паучков они тоже не боятся, потому что это не просто паучки, у них есть имя. Почему-то всех паучков, независимо от величины, мама называет Анансиками.

– Ну вот, снова паучок Анансик забрел к нам в гости! Не бойтесь, он добрый, а еще у него есть волшебная палочка.

Про крыс у мамы с дочками разговора не было. Просто девочки еще никогда их в реальной жизни не видели.

– Полина, а откуда ты знаешь, как зовут эту крысу?

– Ее зовут Лариска. Это же крыска Лариска из мультика про Чебурашку.

Мама вспоминает собственное детство, крокодила Гену и старуху Шапокляк.

– Да, там еще крокодил Гена играет на гармошке и поет разные замечательные песенки.

И тут же запела про голубой вагон. Дойдя до слов:

Может, мы обидели кого-то зря,
Календарь закроет этот лист,
К новым приключениям спешим, друзья.
Эй, прибавь-ка ходу, машинист! —

перестала петь, подумала и сказала: – Нет, пожалуй, этого вам учить не надо.

Помогла Полинке сойти на землю, и, увидев, что качели освободились, схватившись за руки, они побежали на площадку.

Поля долго лежала посередине круга и смотрела в небо. Небо было глубокое и синее. Редкие облака, словно раскинувшиеся сети, белели высоко в небе. Мама раскачивала качели, девочка молча качалась и думала. В другой раз она непременно в такт качелям напевала бы какую-нибудь песенку, например:

– Ой, я почему-то играю на бараба-а-а-не!

Полинка качалась и думала: «Я все равно найду крыску Лариску и назову ее по имени. Не хочу, чтобы крыска была мертвой, пускай оживет. Она же из мультика, она добрая».

Откровение

Алиса с Полиной причащаются с первых дней своей жизни. Как только покрестились, так и причащаются. Сперва мама, держа на руках, поочередно подносила их к Чаше, теперь они подросли и делают это самостоятельно. Разумеется, приезжая в гости сюда к нам в деревню, девочки причащаются и у нас в храме. К амвону они подходят чинно, одна за другой, со сложенными на груди руками. Первой, естественно, идет младшая Полинка, которая всегда и во всем непременно должна быть первой.

– Причащается раба Божия…

– Пелагия, – торжественно произносит маленькая и открывает рот.

Наступает очередь Алисы. Та узнает деда и начинает улыбаться:

– Елисавета!

Еще бы не улыбаться, если на твоем дедушке такие красивые одежды и еще большой золоченый крест. Когда дедушка сам приезжает к ним в Москву и они все втроем отправляются играть на площадку, то одевается он совсем по-другому. Алиса не в первый раз узнает в священнике, стоящем на амвоне, своего собственного дедушку и всякий раз, причащаясь, тихо радуется встрече. Это наша с ней такая маленькая тайна.

Последний раз Полина, причастившись, что-то заподозрила и, уже запив, специально вернулась, чтобы получше рассмотреть местного батюшку. Наконец признала и на весь храм закричала:

– Ой, дедушка! Это мой дедушка!

Алиса – девочка сдержанная и предпочитает не выказывать ни своих мыслей, ни чувств. Кому-то чужому разговорить ее практически невозможно, а станешь надоедать, отвернется и будет молча заниматься своими делами. В то же время она внимательна и способна видеть то, чего не замечают другие. Вечером может взять лист бумаги и в подробностях нарисовать впечатления, оставшиеся от уходящего дня. Полина – ее прямая противоположность. Озорная, подвижная, если она чем-то занимается, значит, все вокруг должны заниматься тем же самым.

Не знаю, как она в свои четыре с половиной года понимает историю о Христе. Однажды в одном из черногорских монастырей, когда девочки вместе с мамой и бабушкой выходили из храма, бабушка спросила:

– Алиса, тебе понравились фрески?

Девочка молча кивнула головой: да, понравились.

– Полина, а ты что скажешь?

Полинка вздохнула:

– Бедный Христос!

Помню, как однажды ее сверстница, возмущенная человеческой неблагодарностью, расплакалась у нас в храме, стоя возле распятия, и, глотая слезы, произнесла:

– Эх, люди! А Он их хлебом кормил!

Алиса пока еще ни разу не рисовала распятия.

Сидим вместе с Полиной и рассматриваем фотографии общегородского пасхального крестного хода. На снимках, как обычно, возглавляя крестный ход, впереди идут священники в ярко-красных праздничных облачениях. Перед ними – матушки монахини и стайка воспитанниц монастырского приюта в похожих платьях. За батюшками следует народ. Людей много, крестный ход растянулся на несколько сотен метров.

– Полина, кто это? – спрашивает дедушка.