Чудище Хоклайнов

Грир с Камероном заговорили с Волшебным Дитя часа через три или четыре после выезда из Портленда. Им было любопытно, к чему все это.

Девочка сказала не больше сотни слов с тех пор, как зашла в блудель и принялась менять жизнь Гриру с Камероном. Ни одно из этих слов не объясняло, что они должны сделать – разве что поехать в Центральный округ и встретиться с мисс Хоклайн, которая им скажет, за какое такое деяние она заплатила им пять тысяч долларов.

– Зачем мы едем в Центральный округ? – спросил Грир.

– Вы убиваете людей, так? – ответила Волшебное Дитя.

Голос у нее был мягок и точен. Ее голос их удивил. Они совсем не ожидали, что звучать он будет так.

– Иногда, – сказал Грир.

– У них там с овцами много хлопот, – сказал Камерон. – Я слыхал, даже убийства есть. Четырех человек убили на прошлой неделе, а за месяц – девять. Я знаю троих портлендских стрелков, которые на прошлой неделе туда поехали. И люди хорошие.

– Очень хорошие, – сказал Грир. – Наверное, трое лучших из всех, кого я знаю, за исключением, может, еще двоих. Много чего нужно, чтобы ухайдакать этих парней. Они туда поехали работать на скотоводов. За кого твоя хозяйка или ей какую-то личную работу нужно выполнить?

– Мисс Хоклайн скажет, какую работу ей нужно выполнить, – ответила Волшебное Дитя.

– Из тебя и намека не выжмешь, а? – улыбнулся Грир.

Волшебное Дитя посмотрела в окно на реку Колумбия. По реке плыла лодочка. В лодочке сидели два человека. Трудно было сказать, что они там делают. Один человек держал зонтик, хотя дождь не шел, да и солнце не сияло.

Грир с Камероном бросили выяснять, что им предстоит сделать, но им было любопытно насчет Волшебного Дитя. Их удивил ее голос, потому что звучала она не как индеанка. Она говорила, как женщина с Восточного побережья, которая много чему научилась по книгам.

Кроме того, они тщательнее к ней присмотрелись и увидели, что она вообще не индеанка.

На это они ничего не сказали. Деньги – у них, вот и все, что принималось в расчет. Они прикинули, что, если ей хочется быть индеанкой, это ее дело.

Гомпвилль

Поезд шел только до Гомпвилля, главного города Утреннего округа в пятидесяти милях дилижансом от Билли. На холодной ясной заре полдюжины сонных собак стояли и гавкали на паровоз.

– Гомпвилль, – сказал Камерон.

В Гомпвилле располагалась штаб-квартира Ассоциации овцестрелов Утреннего округа, у которой имелись президент, вице-президент, секретарь, пристав и устав, где говорилось, что по овцам стрелять можно.

Хозяевам овец это, в общем, не очень нравилось, а потому обе стороны привозили из Портленда стрелков, и отношение к убийству в тех местах стало очень ненарочным.

– Еле успеваем, – сказал Грир Волшебному Дитя по дороге к станции дилижансов. Карета на Билли отправлялась всего через несколько секунд.

Камерон нес на плече длинный узкий кофр. В кофре хранились помповое ружье 12-го калибра с отпиленным стволом, «винчестер» 25:35, «краг» 30:40, два револьвера калибра 0,38 дюйма и того же калибра автоматический пистолет, который Камерон купил на Гавайях у солдата, только что вернувшегося с Филиппин, где он два года сражался с повстанцами.

– Что это за пистолет? – спросил у солдата Камерон.

Они сидели где-то в Гонолулу в баре и выпивали.

– Это пистолет, чтобы кончать филиппинских уебков, – ответил солдат. – Кончает эту сволочь так намертво, что каждому нужно по две могилы.

После бутылки виски и обильного трепа о женщинах Камерон купил этот пистолет у солдата, который очень радовался, что едет домой в Америку и больше не придется им пользоваться.

Как принято в Центральном округе

Центральный округ был довольно обширный округ с горами к северу и горами к югу, а посередине – огромное одиночество. В горах полно было деревьев и ручьев.

Одиночество называлось Мертвые Холмы.

В ширину они были тридцать миль. Там имелись тысячи холмов: желтые и бесплодные летом, в лощинах много можжевельника, тут и там несколько сосен, которые делали вид, будто отбились от гор, как овцы от стада, забрели в Мертвые Холмы, потерялись и так и не смогли отыскать дороги домой.

…бедные деревья…

Население Центрального округа составляло примерно 11 сотен человек: плюс-минус смерть тут и роды там да несколько чужаков, решивших начать новую жизнь, или старожилов, решивших уехать и никогда больше не возвращаться или вернуться побыстрее, потому что соскучатся.

Как и в короткой истории человека, в округе было два городка.

Один ближе к северному горному хребту. Этот городок назывался Брукс. Другой – ближе к южному горному хребту. Он назывался Билли.

Городки именовались в честь Билли и Брукса Патерсонов – двух братьев, первопрошедших эти места сорока годами раньше и поубивавших друг друга в перестрелке одним сентябрьским днем из-за права собственности на пять кур.

Фатальный куриный спор случился в 1881 году, но и в 1902-м в округе по этому поводу еще кипели страсти: кому те куры принадлежали и кто виноват в перестрелке, поубивавшей обоих братьев и оставившей двух вдов и девять безотцовщин.