Чудесная жизнь Іосифа Бальзамо, графа Каліостро

Въ дверь постучали. Вошелъ человѣкъ среднихъ лѣтъ, похожій на адвоката. Увидя ножницы въ рукахъ Каліостро, онъ попятился, но потомъ сверкнулъ глазами и поклонился. Назвался Франческо ди С. Мауриціо, увѣряя, что бывалъ у графа на пріемахъ. Каліостро молчалъ, ожидая, что будетъ далыие. На полу лежали мелкія неровныя звѣзды. Гость еще разъ поклонился, прижимая руку къ сердцу. Было непріятно, будто онъ безъ костей.

— Не удивляйтесь, что я вамъ скажу. Насъ никто не слышитъ?

— Никто.

— Я пришелъ васъ спасти. Вы оставлены, но несправедливо.

Каліостро нахмурился.

— Почему вы это говорите?

Гость, извиваясь, поклонился.

— Простите. Я васъ зову. Мнѣ поручили снова дать вамъ помощь.

— Знакъ, знакъ! — Каліостро топнулъ ногою.

— Я знаю, что вы оставлены и скоро будете въ Бастильи, сударь.

— Что же дальше?

— Обѣ ваши темницы будуть разрушены, срыты съ лица земли. Повѣрьте мнѣ, я вамъ помогу. Кто же вамъ поможетъ, эта мошенница дела-Моттъ?

Каліостро молчалъ, потупясь. Потомъ глухо спросилъ:

— Что я долженъ дѣлать?

Незнакомецъ изогнулся чуть не до полу, отвѣчая:

— Помириться съ Апостольской Церковью.

Каліостро во все горло расхохотался, потомъ вдругь замѣтилъ мелкія звѣзды на полу и медленно подошелъ къ гостю.

Тотъ стояль, улыбаясь, и не гнулся.

— Такъ вы?..

— Да, конечно! — отвѣтилъ Франческо, пожимая протянутую ему руку.

5

Кардицалъ, какъ оказалось, былъ лучшій провидець, нежели графъ Каліостро: было дѣйствителыю поздно обращаться къ королю. Версаль былъ въ волненьи послѣ депутаціи ювелировь, которые все разсказали королю; былъ тайно созвань совѣтъ министровъ, на которомь было рѣщено подвергнуть аресту кардинала де-Роганъ, котораго арестовалъ самъ король публично на пріемѣ 15-го августа, г-жу дела-Моттъ, арестованную 18-го августа, и, наконецъ, Каліостро, арестованнаго послѣ всѣхъ, можетъ-быть, по наговору г-жи дела-Моттъ, 23-го августа въ 7 часовъ утра. Арестовали и ничего не знавшую Лоренцу.

Г-жа дела-Моттъ сопротивлялась властямъ; хотя арестъ ея производился днемъ, она раздѣлась, спустила шторы и легла подъ кровать. Сначала она кричала, что она спитъ, потомъ увѣряла, что не можетъ выйти, такъ какъ совсѣмъ голая, ее вытащили за ногу, при чемъ она укусила въ икру сержанта; она все буянила и вопила, наконецъ, разбила объ голову арестовывающаго ночной горшокъ и только тогда предалась въ руки правосудія.

Всѣмъ извѣстное дѣло тянулось съ августа 1785 по іюнь 1786. Кардиналъ постарѣлъ, велъ себя смирно, отвѣчалъ тихимъ голосомъ и не могъ сообщить ничего, чего бы не знали тотъ же Бемеръ, г-жа Кампонъ или любой непричастный кь дѣлу человѣкъ. Графъ Каліостро и г-жа дела-Моттъ обвиняли другъ друга. Г-жа дела-Моттъ волновалась, плакала, кричала, выдумывала всякія обвиненія въ родѣ того, что графъ наслалъ ей въ камеру блохъ и т. п. Каліостро на вопросъ: «кто онъ?» отвѣчалъ:

— Знатный путешественникъ и потомъ, поговоривъ часа полтора о сотвореніи міра и тайнахъ природы, называлъ г-жу дела-Моттъ воровкой и вруньей. Судьи дремали, свѣчи оплывали и подсудимыхъ разводили по ихъ мѣстамъ. Между тѣмъ нужно было торопиться съ этимъ дѣломъ, такъ какъ въ немъ была замѣшана королева. Письма ея сочли подложными только на основаніи подписи «Маріи-Антуанетты Франціи», такъ какъ такая подпись не принята и не умна. Но вѣдь можно и королевѣ иногда быть неумной и въ дѣлахъ необычныхъ подписываться не такъ, какъ принято! Увѣряли, что и письма были подложны, и на свиданье къ кардиналу ходила вмѣсто Маріи-Антуанетты судомойка г-жи дела-Мотть (это сходство не оскорбило королеву, но вызвало краску на лицѣ кардинала), и что роль слуги королевы исполнялъ г. Рето, который служилъ у г-жи дела-Моттъ, гдѣ кардиналъ его видѣлъ всякій разъ, какъ бывалъ тамъ. Не было явныхъ уликъ, но дѣло для всѣхъ было подозрительиымъ и страннымъ тѣмъ болѣе, что отдѣльныя части ожерелья могли быть пущены въ продажу черезъ подставныхъ лицъ кѣмъ угодно.

Начались очныя ставки. Надѣялись многое выяснить изъ очной ставки графа и г-жи дела-Моттъ; но на этотъ разъ Каліостро измѣнилъ свосй важности и краснорѣчію. Едва только ввели ее, какъ Каліостро закричалъ и обрушился на свою пріятельницу съ извозчичьей браныо. Г-жа дела Моттъ не осталась въ долгу, потому что, окончивъ браниться, она схватила зажженную свѣчку и бросила ее въ животъ Каліостро, но такъ неудачно, что капли сала попали ей самой въ глазъ, и она чуть не окривѣла. Графъ воскликнулъ:

— Небо тебя покарало!

Г-жа дела-Моттъ показала ему языкъ и замолкла.

Наконедъ, 31 мая кардиналу и графу Каліостро былъ вынесенъ оправдательный приговоръ. Лоренца была освобождена еще 26 марта. Плѣнниковъ выпустили на волю ночью, около полночи 1-го іюня; тѣмъ не менѣе, все пространство передъ Бастиліей было полно народомъ. Народъ же толпился на лѣстницѣ, ожидая выхода оправданныхъ. Какъ-то сразу въ объятіяхъ Каліостро очутилась Лоренца.

— Александръ, Александръ. Небеса видятъ правду! — восклицала она, покрывая лицо и руки мужа поцѣлуями.

Съ улицы доносился шумъ.

— Что это? — спросилъ графъ, — или это простой уличный шумъ я, отвыкнувъ, принимаю за народное волненіе?