Чудаки - пролог и первая повесть "ЛОХ"

Сослуживцы, курившие на крылечке, были уже в курсе и не упускают возможность позубоскалить.

— Цепью надо приковать, — посоветовал один из них. — Уведут вещественное доказательство.

Неожиданно корова начинает ронять «лепешки». Шестаков отпрыгивает, опасаясь брызг. Это вызывает восторг на крыльце:

— Шестаков, вещественные доказательства падают! Лови быстрей!

Шестаков, в раздражении передразнивает их: «гы-гы-гы». Уходит в здание милиции.

Камера. Милиционер привел Ахмета, закрыл за ним дверь. Ахмет остановился посреди камеры, осмотрелся. На одном из двух топчанов лежал невзрачный, небольшого роста мужчина неопределенного возраста. В майке, весь в наколках. Ахмет поздоровался, ответа не последовало. Мужчина встал, молча обошел вокруг Ахмета, оглядывая его со всех сторон.

— По-бразильски говорите? — неожиданно спросил Ахмета.

— Нет, — удивился Ахмет.

— А по-аргентински?

— Тоже нет.

— Странно, странно… Из какой же тогда страны вы прибыли, сэр? — с издевкой поинтересовался мужчина.

— Ни из какой. Я в этой стране живу.

— Поразительно. Выходит, мы с вами соотечественники… И каким образом, позвольте спросить, Вас занесло в КПЗ?

— Куда? — не понял Ахмет.

Мужчина с интересом посмотрел на Ахмета.

— В КПЗ, в КПЗ, милый.

— Что такое КПЗ?

— Так, та-ак… — Мужчина потер подбородок и прошелся несколько раз перед Ахметом, поглядывая на него исподлобья, соображая что-то. Внезапно он повернулся к Ахмету. — Вот ты и прокололся, шпион проклятый! — Ахмет от удивления вытаращил глаза. — Что? Не ожидал? Готовился, готовился и — на тебе. На ерунде прокололся… Не понял?.. Что же ты, милый, под нашего косишь, а таких вещей, как КПЗ не знаешь?.. На кого работаешь?!..В глаза, в глаза мне смотри!.. На японцев?.. Думал, приедешь и всю Россию по дешевке скупишь?.. А это ты видал? — Сует Ахмету фигу под нос. — На-ка! Выкуси!..Если рассчитываешь, что я тебе родину по дешевке продам, жестоко ошибаешься. Я родину… по дешевке… не продаю!.. Она дорого стоит.

— Ну и не продавай, — опомнился Ахмет. — Кто тебя об этом просит?

Он обошел, стоящего перед ним мужчину и сел на свободный топчан. Последовала пауза. Мужчина, после некоторой заминки, быстро подсел к Ахмету и, наклонившись к его уху, громким шепотом доверительно сказал:

— Не обращай внимания. Я это для ментов базарил. Чтобы не подумали чего. На самом деле я — свой… Понял?.. Свой. Тоже японец. Посмотри на меня. — Растягивает пальцами уголки глаз. — Мой прадедушка был японский самурай и всем нам завещал любить нашу японскую родину. — Встает по стойке смирно и сдавленным шепотом скандирует. — Да здравствует наша Японамать! Банзай! Банзай! Банзай! — Садится, обнимает Ахмета за плечи. — Я тебе, братан, такой секрет продам… Такой военный секрет… Твои как увидят — обалдеют. Новейшая ракета… Новейшая! — Ахмет с опаской посмотрел на него. Мужчина это заметил. — Да не бзди ты. Все путем. У меня кореш на секретном заводе работает. Ему деньги нужны, баню в огороде собирается строить. Просил меня найти, кто бы купил секретную ракету. Десять миллионов долларов и ракета — твоя… Это очень недорого для такой ракеты… — Ахмет молчит, не знает, как реагировать. — У нее в носовой части дверь. Там сидит ракетчик, который рулит, куда надо. Как наши японские камикадзе на самолетах. Только, если наш японец, по-честному, вместе с самолетом всмятку, хитрый русский в последний момент выскакивает через дверь и смывается. Точность попадания — сто процентов. Есть все схемы и чертежи. Десять миллионов, и они твои.

— Ты ошибся, — решился, наконец, развеять заблуждения Ахмет. — Я вовсе не японец.

— Понял, братан. Понял. Ты — не японец. — Мужчина встает и, прохаживаясь возле двери, громко говорит. — Он не японец. Я тоже не японец. Мы оба не японцы. — Снова быстро подсаживается к Ахмету и шепотом — ну как? Берешь? — Ахмет молчит. — Хорошо. Пять… Мы, японцы, должны помогать друг другу… Я сирота. У меня детство было тяжелое… Жмот проклятый, изо рта кусок вырываешь… Черт с тобой. Три… Трояк не даешь?!.. Слышал я, что японцы жмоты. Сам японец. Но такого жадного японца не видал… Каких-то жалких три миллиона зажал… Для своего же брата японца?.. Ладно. (Со слезой.) Ради нашей японской родины, ради ее могущества и процветания. Отдаю задаром. За один миллион. Пусть она, — утирает слезу, — крепнет и развивается. (Дрожащим голосом.) Банзааай. — Сморкается, вытирает слезы, смотрит на Ахмета. Тот молчит. — Ну ты че? Внатуре. Морда косоглазая. Совсем оборзел? Земляка своего раздеваешь? Я ж тебе, как на духу, страшную тайну свою открыл. А ты, сука, последнюю рубаху сымаешь?

— Чего ты пристал ко мне? — возмутился Ахмет. — Никакой я не шпион и никакой я не японец… Ракета, миллионы… Совсем, что ли? — красноречиво постучал себя по голове.

Отпор несколько охладил пыл мужчины.

— Ты мне баки не забивай, — уже без энтузиазма попытался он гнуть свою линию. — Я тоже кое-что соображаю. Если ты не японский шпион, из-за чего сидишь здесь?

— Из-за коровы.

Пауза. Мужчина что-то соображает.

— Секретная?

— Что секретная? — не понял Ахмет.

— Корова… Корова, спрашиваю, секретная?