Чучельник

– Он удил вон с того утеса, – объяснял Фрезе. – Старик пенсионер, не настоящий рыбак. Сразу, говорит, ее заметил, но думал, она загорает на солнышке.

– На рассвете? – спросил Амальди.

– Через час дождь пошел, и старик собрался уходить. Поглядел и увидел, что женщина… труп… не шевелится.

– Надо же, какой наблюдательный.

– Старый он, Джакомо. Котелок уже не варит. И все же спустился сюда, чтоб спросить, не нужна ли ей помощь.

Амальди снова глянул на труп. Женщина сидела в шезлонге. Темные очки, косынка на голове, рубашка, завязанная узлом на животе, шорты. Два воткнутых в песок колышка поддерживали на весу ноги, разведенные в стороны. Поза довольно вызывающая, словно приглашение к сексу, а может быть (это пришло в голову Амальди из-за колышков), женщина на осмотре у гинеколога. Стык деревянных ног не виден за тканью шорт, но Амальди уже сообщили, что они крепятся к металлическому стержню, пронизывающему всю брюшную полость убитой. Обрывки кожи, мяса и сухожилий аккуратно подрезаны и подшиты.

– Деревянные ноги, металлические шарниры. Как видно, ноги от той же куклы, которая одолжила руки антикварше, – заключил Фрезе.

– Надо думать. Пусть эксперты установят.

– Да, конечно.

– Как это никто до сих пор не выяснил, откуда эти конечности?

– От куклы.

– А кукла? Она откуда?

– Такую куклу найти не просто. Хоть она и старинная, ни один антиквар в городе в глаза такой не видел.

Амальди в который раз обошел труп.

– Загорать в такой позе? – снова завелся он.

– Говорят тебе, Джакомо, старый он. Что ты на него ополчился? Ну, сообщил бы он на час раньше, что бы это нам дало? Она уж дня три-четыре, как мертва.

Амальди согласно покивал. Труп весь раздут. Орды бактерий и микроорганизмов уже давно делают свое дело. Он нагнулся и осмотрел песок под шезлонгом.

– Ничего, ни капли крови, – сказал Фрезе. – Ее убили не здесь.

– Кожа синюшная. Либо разложение, либо яд.

– Да, врач предполагает, что она была отравлена. После вскрытия он скажет точнее.

– Тот, что в прошлый раз? – спросил Амальди.

– Кто?

– Врач.

– Да.

– Молодой?

– Он самый.

– Многообещающее начало карьеры… Где он?

– Отлучился на минутку.

– Как проблюется, скажи, что я хочу с ним поговорить. Не сейчас. Завтра. После вскрытия.

– Хорошо.

– Снимки, отпечатки – все сделано?

– Да. Но отпечатков нет.

– Пусть забирают, – сказал Амальди, заметив на утесе группку зевак с биноклями. – Ты хозяину пляжа позвонил?

– Сейчас подъедет. Зимой он работает тренером в бассейне. По телефону мне сказал, что не был тут с конца прошлого сезона.

– А шезлонг?

– Убийца взломал кабинку. Там замок на соплях держался.

– Ему это место знакомо. Импровизаций он не любит. Работал, видимо, ночью. Попробуй выяснить, не заметил ли кто здесь припаркованную машину суток трое назад. Хотя надежды мало.

– Я уже послал двоих ребят по окрестным виллам. Как только закончим, думаю заскочить на виллу Каскарино, она тут недалеко… Может, заодно и про пожар что-нибудь выведаю у старухи.

Амальди не ответил.

– А вот это ему зачем? – повысив голос, осведомился он. – Та же ленточка на шее. Те же карандашные отметки.

– Тот же бархат, того же цвета, тот же мягкий карандаш.

– Зачем это ему? – снова спросил Амальди. – Отрезает руки, ноги, заменяет их деревянными, от куклы. Шьет льняной ниткой, возможно, чучельных дел мастер. Выходит, руки и ноги ему нужны…

– …чтоб сделать новую куклу, – закончил Фрезе.

– Именно. И все же что-то не вписывается. То ли он сам не знает… Мне надо подумать. Но что-то не вписывается.

Фрезе больше не прерывал его. Нельзя прерывать ход мысли сыщика. Порой ничего не значащие слова могут дать толчок.

– На первый взгляд не хватает двух деталей. Уведомления и листочков. Верно говорю? – продолжал Амальди.

Фрезе кивнул.

– Надо выяснить, кто она. Возможно, убийство совершено у нее дома или в магазине, если у нее тоже магазин. Тогда и уведомление, и листья должны быть там.

– А как будем опознавать?

– По предыдущему уведомлению какие-нибудь сдвиги есть?

– Ребята работают.

– Может, кто заявил о пропаже. Надо сравнить имена со списком пропавших лиц за последнюю неделю. Едва ли их так уж много. Если повезет, мы… – Он осекся и посмотрел на Фрезе. – Я сказал «повезет»?

– Хреновая у нас работа, Джакомо. Вот тебе лишнее подтверждение.

Амальди отошел, не сказав больше ни слова. Ноги увязали в песке. Внезапно он обернулся к помощнику, и голос его сорвался на крик:

– И ни одного следа не оставил?

– Нет. Все подчистил. – Фрезе кивнул на грабли у подножия бетонной лестницы, поднимающейся к шоссе.