– Если это и впрямь уведомление, то мы расшифруем его только после того, как он нанесет новый удар.
Амальди испепелил помощника взглядом, понимая, что тот прав.
– Что делать будем? – спросил Фрезе.
Амальди не ответил. Глаза его остановились на высокой стопке бумаг, и что-то в ней вдруг привлекло его внимание. Как будто прозвучал сигнал тревоги. Он сделал Фрезе знак молчать, пододвинул к себе стопку и начал быстро перебирать ее. Ну вот и появилась ниточка. Рассматривать каждую бумажку не имеет смысла, когда ему попадется нужная, он узнает ее с первого взгляда. Прошло минут пять, прежде чем его указательный палец уперся в один из документов.
– Я так и знал!
– Что?
– Еще одно совпадение, – сообщил Амальди и протянул бумагу Фрезе. – Заключение экспертизы о «Бойне на рисовых полях». Я затребовал его, чтобы… Ну, ты сам знаешь, зачем. Нам повезло. Теперь надо закрепить успех. Ты понял?
– Что?
– Там список вещдоков, найденных в окрестностях места преступления. Обнаруженные на них отпечатки совпали. Прочти.
– «Пять капканов разного размера, металлических и деревянных»…
– Дальше читай, описания можешь пропустить.
– «Три банки резинового клея… два мешка, один цветастый, другой… Содержимое… черви для наживки, шнуры, шапка, перчатки, два ножа, катушка ниток».
– Стоп, – перебил Амальди. – Прочти примечание.
Фрезе опустил глаза в конец страницы.
– Черт! «Нитка крученая, льняная, как правило, используется для изготовления чучел». Мать моя!
– Той же самой ниткой он пришил руки антикварше. Специальная нить из арсенала чучельников. Ну что? Он или нет?
Фрезе поскреб в затылке.
– Но дело-то не наше!
– И не заикайся даже! – рявкнул Амальди.
– Он начал там…
– …а продолжает здесь. Там все вышло случайно. Там он охотился на зверей, а не на людей. Люди под горячую руку попали. Он действовал грязно, беспорядочно… однако тот случай открыл ему глаза. Девушка с забинтованной грудью… Отстрелил, приставил на место и понял, в чем его предназначение. Там была роковая случайность, но больше он не станет полагаться на случай. Теперь он не оставляет отпечатков и оформляет преступление как ритуал, как сценическое действо… Мало того – он посылает уведомление. Не нам, а будущей жертве.
Снова на несколько секунд воцарилась тишина.
– Дай задание экспертам. Пусть попробуют составить имя.
– Да имя может быть какое угодно.
– Знаю! И все же пусть попробуют. – Амальди секунду подумал. – Скажи им, что это может быть не только фамилия, как в случае с Вивианой Юстич, для фамилии шестнадцати букв многовато. Возможно, теперь он сделал анаграмму из имени и фамилии, чтобы усложнить нам задачу. Первым делом пусть поищут все женские имена, которые можно составить из этих шестнадцати букв. Предположим, что его больное место – женщины… или женщина. Стало быть, женские имена. А из оставшихся букв пускай составляют и выписывают фамилии. Возможно, при сличении обоих списков и выявится настоящее имя.
– Но комбинаций может быть великое множество.
– И что ты предлагаешь? Сидеть сложа руки? Ждать, когда он убьет еще кого-нибудь?
– Нет, конечно. Я пошел. – И Фрезе выскочил за дверь.
Амальди слушал его торопливые шаги в коридоре и был уверен, что, несмотря на свой скептицизм, Фрезе засадит за работу всех агентов и экспертов участка. Остается разрешить вопрос Айяччио. Какое отношение имеет он к убийце? Что их связывает? Амальди натянул куртку и отправился в больницу. Время посещений прошло, но в случае чего он воспользуется своей властью.