Чтобы дарить Ребёнку искорку знаний, Учителю надо впитать море Света

Дмитрий Николаевич Узнадзе, как вы, наверное, догадываетесь, имеет в виду авторитарного педагога и авторитарную педагогику. Это такое видение образовательной действительности, когда педагог трагедию, провоцируемую объективным законом принуждения, принимает как свою трагедию и не видит трагедию подростка. В таком образовательном процессе делается жёсткое заключение: прямыми или скрытыми способами давить на противостоящую себе силу. Сила против силы, зло против зла! Что из этого может получиться? Конечно, не все педагоги, не все подростки разбегутся в разные стороны. Подростки будут ходить в школу, будут учиться, даже найдут в школе некую радость жизни. Но скука школьная, всё равно, не покинет их. Потому они, как правило, будут искать жизнь, свободу и удовольствия своих личностных устремлений скорее не в школе или в занятиях, а в совсем других сферах и других сообществах. А беда в том, что нет никакой надежды, чтобы современная социальная среда повсеместно благоприятствовала рождению и развитию в подростках духовно-нравственных и познавательных ценностей.

Противоречия в образовании, откуда истекает трагедия воспитания, есть объективная действительность. Да, подросток всегда будет защищать свои актуальные потребности, ибо в них радость и удовольствия. Как выразился Дмитрий Николаевич, он раб актуального момента. Это так будет и впредь, ибо такова природа в подростке, такова его сущность.

Но вот о педагоге можно сказать: останется ли и он тоже рабом (разумеется, не своих актуальных устремлений) тех ложных представлений, которые он воспринимает от авторитарных образовательных традиций, считая их истиной? Если да, тогда он окажется в зарослях авторитаризма. Нельзя быть гуманным, оставаясь авторитарным. Нам будет только очень жаль, что ему не удастся познать в своих учениках современное поколение детей, которых мы называем Детьми Света, и не порадует себя устремлением впитывания моря Света.

Дмитрий Николаевич не делает из факта трагедии воспитания трагические выводы. Скорее, наоборот.

Да, «это противоречие носит постоянный характер, это неизбежная трудность, возникшая в самой сердцевине воспитания».

Но с законами природы в подростке бороться не надо. Раз закон актуальных потребностей в подростке существует, значит, это правильно. Нет неправильных законов у природы. Нам лучше понять закон, сотрудничать с ним, и это будет в пользу и подростку, и педагогу.

Наша Педагогическая Воля, тем более объединённая, да ещё тем более творческая, в состоянии изменить направление образовательного процесса, и объективный закон принуждения не направит подростков на отчуждение от нас.

Дмитрий Николаевич искал выход в экспериментальной педагогике, что равносильно гуманной педагогике.

Экспериментальная (для нас — гуманная) педагогика, говорит он:

— разворачивает перед нашим взором картину психической жизни подростка;

— знакомит нас со всеми потенциальными и активными силами, скрытыми в его душе;

— открывает все богатства, заключенные в глубинах души подростка;

— проявляет то направление, по которому идёт развитие его духовной жизни;

— даёт знать о существенных признаках всех главенствующих этапов развития.

А теперь о заключениях Дмитрия Николаевича:

«…И всё это, конечно, даст возможность безболезненно и ненавязчиво сочетать наши цели социального характера с материалом духовного богатства ребёнка, с направлением его естественного развития.

Таким образом, почти незаметно мы достигнем цели: устремления социального характера станут частью личных устремлений ребёнка и будут усвоены».

И далее:

«Ознакомление с духовной жизнью ребёнка, особенно с развитием его естественных интересов откроет широкий путь любому воспитательному воздействию и, тем самым, ощутимо ослабит неистовство того трагического потока, который рождается и несётся на почве воспитания».

* * *

— Я не могу писать контрольную, видите, руку сломал.

— Пиши левой рукой.

— Будет неразборчиво, вы не поймёте.

— Это наша проблема.

— Не могу писать левой рукой.

— Напишешь контрольную через неделю.

— Через неделю не вылечусь.

— Напишешь, когда вылечишься.

— Я не знаю, когда…

— В конце года.