Что в имени тебе моем...

— Проклятый трон… — прошептала Янсиль и побледнела.

— Престань, не беспокойся, все будет хорошо, я все уже продумал, — он взял ее руки, целуя и согревая, заглядывая ей в глаза, чтобы успокоить.

— Я боюсь.

— Не бойся. Я знаю, что нужно делать. Владыке Зимруду, твоему отцу неизвестно, но я узнал от… от одного духа, что над его домом тяготеет проклятие. И оттого у его женщин не рождаются дети.

У девушки даже рот приоткрылся от удивления, она слушала светлого очень внимательно.

— Но это проклятие можно снять. Тогда, если я смогу избавить его от проклятия, он отдаст мне тебя. И мы поженимся в храме. Как велит обычай людей.

Янсиль не выдержала и расплакалась.

— Что ты, девочка моя, не плачь, все будет хорошо. Очень, очень хорошо. Не надо плакать.

— Прости, я так боюсь…

— Не надо. Я с тобой. Я сделаю все, чтобы помочь твоему отцу, и мы будем вместе.

Она успокаивалась в его объятиях, Лей усадил девушку на колени, гладил ее по спине и шептал ласковые слова, смешил, пускал лучики. Наконец Янсиль счастливо вздохнула и уткнулась носом в его шею. Вместе им было хорошо, так хорошо…

Они еще какое-то время сидели обнявшись, потом девушке вспомнились ночные неприятности. Он слегка отстранилась и проговорила:

— Лей, я бы хотела, чтобы Даг не приходил ко мне больше…

Лей сразу напрягся:

— Почему?

— Он… Я видела его тьму… Она меня пугает. Я не хочу, чтобы он приходил.

— Хорошо, — Лей был неприятно удивлен, — Я поговорю с ним.

— Спасибо.

Он гладил любимую по волосам, разбирая их на золотистые прядки, и думал, что вызвать неприязненное отношение у такой веселой, милой и доброй девушки — это надо всерьез облажаться. Даг сделал что-то не так, и он поговорит с ним обязательно. Пугать Янсиль!

Она прервала его размышления, спросив:

— Я слышала, что у духов есть особые Имена. Это правда?

— Правда.

— И у тебя тоже?

— И у меня тоже, — Лей кивнул.

— А ты мне не скажешь?

— Девочка моя… Наши Имена, произнесенные на священном языке духов, заставляют нас появиться истинном, Высшем облике нашей Сущности. А мой истинный облик напугает, и может ослепить тебя. Не надо тебе знать моего имени. Мое сердце и душа с тобой навечно. Что тебе в моем Имени?

— Ты прав, ничего, — она лукаво засмеялась, — Навечно, говоришь? Вечность это слишком долго!

— Навечно. И вот тебе моя клятва на священном языке духов.

Янсиль пораженно притихла, а серьезный Лей со светящимся лицом торжественно произносил слова древней клятвы. Она еще некоторое время молчала под впечатлением, но светлый расхохотался, и стал было подтрунивать над ней:

— Ой, не могу, у тебя такой вид… Ай! Не надо на меня бросаться с кулаками! Спасите, здесь водятся бешенные принцессы… Ай!

* * *

Караул духов защитников за окном в это время переговаривался:

— Вот это я понимаю, нормальный мужик, тьфу ты… дух! — сказал Стор.

— И не говорите, девушка смеется — значит все в порядке, — ответил ему Фрейс, недавно закончивший наводить порядок в саду после ночного показательного выступления, устроенного темным.

Лей не забыл набросить звуконепроницаемую завесу, а потому им не было слышно, что именно говорилось в комнате принцессы, но Фицко, обведя взором остальных, проговорил:

— Мне показалось, что он давал ей клятву. Священную.

Он поднял вверх указательный палец, чтобы подчеркнуть значимость произнесенного.

— Ты думаешь? — спросил Стор.

— Мне так показалось.

— Считаешь, надо сообщить Горгору с Карисом?

— Считаю, что надо глаз с них не спускать. Вот что я считаю.

Старики-духи вздохнули, неблагодарное это дело — не спускать глаз с молодежи. Где-нибудь, да и пропустишь что-то. А там и до беды недалеко.

* * *

Успокоив с Янсиль и попрощавшись с ней до следующего утра, Лейон направился прямиком к Дагону. Ему уже приходилось искать его с том самом мрачном колодце, где темный обычно пересиживал день, когда обижался на весь мир. Разумеется, он там и был, сидел на самом дне и играл своей тьмой, то заливая ущелье доверху, то оставляя самую малость на донышке. Мыслями темный был в этот момент далеко, он все время спорил в душе с ней, с Янсиль. С самим собой тоже спорил, понимая, что облажался, и винить в этом некого. Так вот, погруженный в раздумья, как вернуть все назад, он и не заметил Лея, спустившегося к нему в колодец. И только когда его тьму начало значительно разбавлять светом Лея, он поднял голову.

Откровенно говоря, Дагон испытал шок, в эту минуту он был растерян и смущен, и совершенно не знал, что говорить. Но Лей заговорил первым:

— Привет, — слегка отстраненно, отвернув голову и глядя в угол.

— Привет, — натянуто ответил темный.

Дагон уже понял, что Лей не в духе, честно говоря, ему не хотелось сейчас ругаться, он вину свою осознавал четко. Но если Лей начнет… Даг не знал, как будет реагировать, и вообще, во что это выльется. Его рвало противоречивое чувство, усугублявшееся тем, что он не знал, чего ожидать, и потому ожидал худшего.

— Даг, у меня к тебе неприятный разговор.

Ну вот, началось.

— Слушаю тебя, — нахмурился темный.

— Янсиль просила передать…

Темный настороженно замер, у него в горле пересохло.

— Что… — голос был хриплым и едва слышным.