Что ты несёшь с собой. Часть I

Домой я брела в подавленном настроении. Идти обратно к Канавуту и просить ещё раз посмотреть книги было бы слишком подозрительно, а у кого ещё могло быть что-то полезное, я не знала. Залезть, что ли, к Чалерму, порыться в его коллекции? И заодно посмотреть, что за бумаги он прячет в столе. Но если он меня поймает… Как знать, встанет ли Вачиравит на мою сторону против него. А у Канавута шкафы на замках. И как мне через неделю сдать проверочную работу Абхиситу, если выносить книги из библиотеки нельзя, а внутри я через пару малых чаш перестаю соображать от детского ора?

Пока я раздумывала, что мне делать дальше, ноги сами несли меня к дому, мимо обиталищ Чалерма и Вачиравита. У белого древодома Чалерма собралась небольшая толпа махарьятов среднего и старшего возраста. Я отметила, что стареют они тут, как обыватели, теряя статность и благообразие черт. Уж не потому ли, что амард за ними не присматривает? Значит, мой отец тоже так состарится?..

– …необходимая мера, – вещал Чалерм из дверного проёма. – Вы сами знаете, точильщиков больше нет. Для тех, кто не умеет ухаживать за своим оружием сам, в ближайшие дни будут организованы особые уроки.

– Почему нельзя новых-то нанять?! – выкрикнул один из голосов, и другие тут же принялись ему поддакивать. – Клан не бедствует!

– Вот именно, – загудели другие. – Это что теперь, если кухарку амарданур заберёт, готовить сами будем?

– Конечно, нет! – заверил Чалерм. – Точильщиков собирались освободить от этой обязанности в любом случае, потому что они не справлялись с задачей и потому что заботиться об оружии должен сам его хозяин, иначе между ними не установится духовная связь.

– Всю жизнь живу без этой связи, и ничего! – парировал самый громкий махарьят.

– Ты сам-то даже не охотник, что ты нам тут рассказываешь, как нам с нашими мечами обращаться! – добавил другой.

Я поняла, что Чалерма надо спасать, а то сейчас эти лентяи его заклюют, а он потом на мне это выместит. Пока он бормотал что, мол, имеет представление о принципах махарьятства, я протолкалась к крыльцу и поднялась на пару ступенек, привлекая к себе внимание собравшихся.

– Пранай! – звонко крикнула я. – Что важнее, ваше личное удобство или доблесть клана Саинкаеу?

Махарьяты загудели, обсуждая себе под нос.

– Ну доблесть, – неохотно высказался громкий. Это был поношенного вида мужчина с лохматой бородой, испачканной в какой-то еде.

– Вы доверяете главе вести клан к доблести?

– А при чём тут глава? – спросил кто-то из толпы. – Разве глава велел нам точить мечи самим?

– Глава велел прануру Вачиравиту решать все проблемы, связанные с охотами, – пояснила я. – Пранур Вачиравит велел мне и праату Чалерму решить проблему с заточкой мечей.

– Ну вы и нарешали! – возмутился громкий.

– Пранур Вачиравит доволен нашим решением, – вставил Чалерм, и я внутренне поморщилась.

– Всё на него валить будете теперь? – пожаловалась женщина в чоли и узких штанах, едва прикрытых прозрачной сатикой. – Ему ни до чего дела нет!

– Ещё раз спрашиваю, – выкрикнула я, перебивая поднимающийся ропот, – вы доверяете главе Арунотаю управление кланом?

– Ну ясное дело, доверяем, – сплюнул громкий. – Иначе давно бы уже затребовали другого!

– Значит, – кивнула я, – вы доверяете тому, как он распределяет обязанности?

Махарьяты неохотно согласились.

– Раз глава поставил пранура Вачиравита ответственным за охоты и охотников, значит, он доверяет его решениям, не так ли? – уточнила я. Неужели им правда нужно объяснять такие прописные истины? У меня в клане никого бы никогда не возмутило решение вышестоящего, все же понимают, что у него есть цель и доверие главы! Услышав согласный гул, я продолжила: – Мы выполнили решение пранура Вачиравита. Более того, амарданур Саафучон Думрун подкрепил выбор пранура Вачиравита своим вмешательством. Итак, вы сомневаетесь в прануре Вачиравите, главе клана или амардануре?

Махарьяты забурлили, а потом притихли.

– Ни в ком мы не сомневаемся, – отмахнулся пожилой пранур в сандалиях на высоченных зубцах, стоящий напротив меня. – Вот только почему мы должны этой чушью заниматься, если есть слуги?

Чалерм слева от меня открыл рот ответить, но я опередила:

– Вы лучше знаете, как взрастить в клане доблесть, чем его глава?

– Да, лучше! – выпалил громкий. Несколько стоящих рядом оглянулись на него в изумлении.

– В таком случае, – не отступила я, – почему бы вам не основать свой клан?

Повисла неловкая тишина.

– Вы хотите сказать, – наконец заговорил громкий с испачканной бородой, – что если мне не нравится, как делаются дела в клане Саинкаеу, то я могу идти на все четыре стороны?

У меня не было полномочий выгонять охотников, но смутьяны в клане – последнее дело. Отец таких не терпел и выгонял после второй провинности, но у Саинкаеу, конечно, никто внимания не обращает и за порядком не следит.

– Я вообще-то собиралась выгнать точильщиков, но амарданур решил иначе, – задумчиво произнесла я и сложила руки на груди, наблюдая, как себя поведут эти борцы за удобство.

– Врёшь, – выдохнул громкий.

– С чего мне врать-то? Свидетелей шесть человек из ваших же. Спросите, например…

– Пранья, – перебил меня Чалерм, подступив ближе, – действительно получила от пранура Вачиравита распоряжение избавиться от точильщиков. Однако по здравом размышлении мы решили не выгонять их, а перевести на другие работы. Возможно, амарданур не счёл их пригодными для работы в клане и вместо этого отправил их души служить на Небесах. Пранья Кессарин, безусловно, не имеет никакого влияния на амарданура и не может предсказывать его выбор.

Я поморгала. Зачем Чалерм это говорил? Если бы охотники подумали, что я могу нашёптывать что-то несуществующему амардануру, то боялись бы меня и слушались, и работать было бы проще!

Он меж тем продолжал:

– Распоряжения и полномочий изгонять из клана охотников ни у неё, ни у меня нет. Это может сделать только пранур Вачиравит лично. Я понимаю, что изменения вызывают вопросы. И, конечно, вы можете их задать. Однако представьте себе, во что превратится клан Саинкаеу, если каждый охотник будет диктовать главе свои условия. Вот вы бы хотели, чтобы всем всё позволялось? – он обратился к пожилому махарьяту в высоких сандалиях. – Думаете, это поможет взрастить доблесть клана?

Тот явно не ожидал, что окажется в центре внимания, и поднял руки в защитном жесте.

– Мы вовсе не хотим беспредела! – он покосился на громкого. – Вы его всерьёз не принимайте, это он дурачится. Мы насчёт клана ничего не знаем, не наше это дело. Мы только это…

– Не мог бы глава как-то так взращивать доблесть, чтобы нам мечи не точить? – подхватила женщина а прозрачном и тут же сама скривилась.

Чалерм развёл руками:

– Если у кого-то из вас есть хорошее понимание, что клану необходимо и как этого достичь, напишите главе во всех подробностях и попросите дать вам полномочия. Уверен, он будет рад разделить это бремя с талантливым помощником.

Махарьяты снова забормотали, но понимания такого ни у кого из них не нашлось. Судя по состоянию дел в клане, у Арунотая его тоже не было, но не станут же они поднимать бунт из-за какой-то заточки мечей!

– Мы знаем, что намнеобходимо! – заявил громкий. – И это точно не тратить время на то, чтобы точить мечи!

– Много вы тупым мечом наоохотите?! – не выдержала я.

– То есть вы всё же считаете, – поверх меня заговорил Чалерм, – что глава и пранур Вачиравит вовсе не понимают, как управлять кланом?

– Всё они понимают, просто хотят выжать из нас больше, чем возможно! – парировала женщина в прозрачном. – У них, может, есть время с оружием возиться, а у нас пока отчёт напишешь, пока трофеи сдашь, уже новая охота начинается! Пускай управляют как-нибудь так, чтобы и нам было удобно!

Толпа согласно загудела. Я только таращилась на неё. Как она могла такого требовать? Благо клана всегда главнее удобства отдельного человека. В этом весь смысл. Мы, махарьяты, живём и умираем ради клана. Махарьяты могут учиться, совершенствоваться и создавать оружие и новые практики только потому, что все работают ради общего блага. И кто-то ради общего блага не спит ночей, кто-то срывает спину на стройке, а кто-то погибает на охоте. Но когда есть клан, то твоя жертва не будет впустую, она убережёт кого-то другого, кто приведёт клан к славе или спасёт людей. А кому не хочется страдать ради других, тот становится бродячим махарьятом и страдает только ради себя. Но недолго – поодиночке не со всяким демоном можно справиться, так что бродячие редко доживают до старости.

Эти же хотели усидеть сразу на двух гаурах – и от клана блага получать, и самим не вспотеть?

Я открыла было рот высказать всё, что я думаю о такой жадности, но Чалерм успел первым:

– Если вы считаете, что перегружены работой, будьте добры, предоставьте мне отчёт за каждую большую чашу времени в течение недели. Если там не найдётся полчаши поточить меч, я сниму с вас лишние охоты.

Женщина мрачно поджала губы. Чего она злится? Сама же сказала, что времени не хватает, так вот, праат предложил ей больше свободы, а ей всё не нравится?

– Всего полчаши? – нахмурился старик. – Мне казалось, речь шла о каких-то уроках. Что за урок на полчаши?

– Продолжительность уроков ещё в процессе согласования, – улыбнулся Чалерм, и мне почудилось в его улыбке что-то хищное. – Мы оповестим вас как только программа будет готова. Однако заточка меча в любом случае будет занимать полчаши, а всё остальное время будет посвящено другим практикам, помогающим развить связь с духовным оружием. Если вас не устраивает тратить время на совершенствование, я сегодня же передам ваши пожелания главе.

– Ну нет-нет-нет! – замахали руками махарьяты, и узоры их засветились жёлтым от страха. Старик выступил вперёд и поклонился: – Праат Чалерм нам всё хорошо объяснил. Пранья Кессарин располагает высочайшим доверием, и мы не посмеем ослушаться. Конечно, мы приложим все усилия, чтобы повышать свой уровень так, как пранур Вачиравит сочтёт должным.

Громкий состроил кислую мину, но больше выступать не стал. Я глянула на Чалерма – а он, оказывается, не такой беспомощный, как я думала. Может, и вовсе без моего вмешательства обошёлся бы.

Он поклонился махарьятам на прощание, и я последовала его примеру, хоть и не так низко.

– Пранья, – тихо сказал он, когда они стали расходиться, – зайдите ко мне.

Я припомнила, что он меня сегодня уже приглашал, хотя убей не понимала, зачем. Но мы всё равно стояли на крыльце его дома, так что почему бы и нет?

Вслед за ним я поднялась на второй уровень и заняла уже знакомое место в посетительском кресле, похожем на песочные часы, и с завистью оглядела книжные полки за спиной у хозяина. За ними лиан вовсе не было видно, даже их листья и цветы нигде не пролезали между книг.

– Пранья, – снова сказал Чалерм, садясь за свой стол, – эти игры во власть вас до добра не доведут. Если вы ради них сюда явились, то вас ждёт большое разочарование.

– Игры во власть? – повторила я в растерянности. – О чём вы?

Чалерм окинул меня изучающим взглядом, будто что-то решал.

– Вы уже второй раз пытаетесь подорвать мой авторитет в глазах охотников.

– Подорвать? – изумилась я. – Авторитет?! А он у вас есть?!

Чалерм раздул ноздри, и узоры на его лице начали посвечивать красноватым, отчего у меня в памяти что-то засвербело, но так и не собралось в воспоминание.

– А что, скажите на милость, вы пытались сделать, вмешиваясь в мой разговор с охотниками сегодня?

– Я боялась, что они вас порвут, – честно ответила я. – Вы там стояли и что-то мямлили про необходимость духовной связи, о которой ничего не знаете, а эти обнаглевшие самовлюблённые бестолочи вообще вас не слушали и плевать хотели. Я же не знала, что на самом деле вы можете дать им отпор! Начали бы сразу с того, что в конце сказали, я бы только похлопала в ладоши!

Чалерм пару раз моргнул, потом глубоко вдохнул и пересел в более расслабленную позу.

– Вы хотели мне помочь? – недоверчиво уточнил он.

– Ну да, – развела руками я. – Заставить их точить мечи – наша общая задача. Естественно, я хотела помочь! А вот зачем вы стали их уговаривать, что нечего меня бояться – это вы мне объясните!

Чалерм поджал губы, но узоры его погасли – то ли справился с собой, то ли и правда успокоился.

– Мы с вами, пранья, обладаем равными полномочиями. Однако если люди в клане поверят, что вы как-то связаны с амардануром и можете диктовать ему, кого забирать, ваша негласная власть вырастет. Не могу сказать, что вы хорошо умеете ею пользоваться – сегодня вы бросились рубить с плеча точно так же, как вчера. Очевидно, с первого раза не научились думать, прежде чем делать. В клане и без вас достаточно хаоса, и я бы предпочёл, чтобы вы его не добавляли.

Я даже не знала, что сказать. Я тут стараюсь, придумываю, как внушить людям уважение к правилам и целям клана, а он считает, что я добавляю хаос?!

– Вы не очень-то применяете свою власть! – выплюнула я. Края поля зрения окрасились в красный – узоры на щеках запылали. – Мне ни от вас, ни от Саинкаеу ничего не нужно, я просто хотела чем-нибудь заняться, чтобы не протухнуть тут! Но если вы сами со всем справляетесь и ни в чьей помощи не нуждаетесь, рада за вас! Вот только что-то не видно толку! Вообще не понимаю, как этот клан жив до сих пор, с таким-то отношением и укладом!

Чалерм изучал свой пустой стол, как будто пропустил мимо ушей всё, что я сказала. А сказала я многовато, если подумать. Особенно если учесть, что я когда-то собиралась втереться к нему в доверие. Ох, справедливо он мне выговорил насчёт думать, прежде чем делать. Отец тоже мне всегда на это пенял…

– Вы полагаете, что в клане Саинкаеу беспорядок? – без выражения спросил Чалерм.

И что мне на это отвечать? Конечно, полагаю, но я и так уже наболтала лишку. Я хоть и жена наследника, да вот только наследнику тому я вовсе не нужна. А Чалерма он уже какое-то время знает, да и сам назначил его на эту должность. Меня же ему навязали… Если мы с Чалермом поссоримся, Вачиравит вряд ли встанет на мою сторону. Но и соврать я не могу…

– Праат Чалерм, – сказала я, чтобы потянуть время, пока подбирала слова, – я понимаю, что вы сами тут недавно и, вероятно, у вас не было времени решить все проблемы. Конечно, поначалу надо было разобраться и ознакомиться и всё такое… Так что я, конечно, зря вас обвинила. Это я сгоряча. И прошу прощения, – я замолчала на мгновение и глянула на него. Чалерм всё так же изучал свою столешницу с непроницаемым лицом, но узоры его зазеленели в удивлении. Ладно, была не была… – Но проблем в клане очень много. Я бы даже сказала, тут всё одна сплошная проблема.

Чалерм наконец поднял глаза на меня, а сам откинулся на спинку кресла.

– И вы хотите помогатьих решать?

Он как-то особо выделил слово «помогать», уж не знаю, почему.

– Ну уж не мешать точно! – заявила я. – Но я понимаю, что я иногда… гм, поступаю опрометчиво.

– Особенно если вам кажется, что никто, кроме вас, ни на что не способен? – сказал он, вздёрнув вверх уголок губ.

– Ну… да? – Я неловко поморщилась.

Чалерм побарабанил пальцами по столу и внезапно сменил тему.

– Я слышал, что вы пошли в учение?

– Да, я… – Я растерялась, не понимая, что ему с того. – Хотелось бы иметь возможность выходить за ворота и возвращаться.

– А, конечно, – кивнул он. – И как, на ваш взгляд, в обучении порядка больше, чем в прочих делах?

Моё лицо, должно быть, всё ему сказало, потому что он усмехнулся и продолжил:

– В таком случае, как вам такой вариант: вы продолжите учиться, и если у вас будут возникать какие-то идеи, как можно улучшить уроки, вы будете рассказывать их мне? Мы обсудим и придумаем наилучшее решение.

– Это вы к тому, чтобы я не бросалась сразу выгонять учителей? – скривилась я. – Я не буду, честно!

– Это важно, – согласился он, и мне показалось, что он разговаривал со мной, как с ребёнком. – Но я уверен, что у вас будут идеи и поуместнее. Одна голова – хорошо, а две лучше. Вы же хотите мне помогать?

Ну, да, я хотела. Во всяком случае, я хотела произвести такое впечатление. Ладно, значит, буду ему докладывать о своих полководческих планах. По крайней мере, о некоторых.

– По рукам, – вздохнула я.

– Отлично, – лучезарно улыбнулся Чалерм, и его узоры внезапно окрасились голубоватым, цветом радости. Я даже обомлела на мгновение – чему он тут мог так обрадоваться? Мои узоры светились голубым, когда я убивала какого-нибудь особо опасного демона и предотвращала смерть целого города. Вот это чувство счастливой эйфории, что я смогла, я оправдала надежды – оно сочилось из-под кожи голубоватым свечением. А Чалерм чего достиг? Может, я чего-то не заметила в нашем разговоре?

– Я просил вас зайти ещё по одному поводу, – сказал он меж тем, переключаясь на будничный тон. Узоры его померкли. Встав из-за стола, он снял с полки какой-то ларец и достал из него склянку размером в мою ладонь. – Это пропитка от лиан, дайте её своей служанке чтобы обработала ваши сундуки.

– От лиан? – моргнула я, тут же вспоминая утренние ужасы. – Чтобы они не…

– Чтобы они не сгноили дерево, из которого сделаны сундуки. Лианы уничтожают всю древесину, до которой дотягиваются. Полы и мебель в ваших покоях уже пропитаны этим составом, он губителен для лиан. Нужно просто намазать сундуки снаружи, особенно с той стороны, которой они повёрнуты к стене.

Я приняла бутылёк с прозрачной беловатой жидкостью.

– А для людей он не опасен?

– Не опаснее лиан, – хмыкнул Чалерм. – Хорошего дня, пранья.