Что тогда будет с нами?..

– Сыночек, я же люблю тебя! Мы же помнишь, как мечтали? Будет у нас большой дом – для всех! Две комнаты – нам с папой, две – Егорушке с женой, две – тебе с семьей. И как бы мы прекрасно зажили: один за всех и все за одного! Вот скажи: ты можешь свою Волю представить членом нашей семьи? Чтобы сидела за общим столом, как наша доченька?

– За каким общим столом, мам? О чем ты? – оторопел Андрей.

– Ну, мы же планировали, что заживем одной семьей, когда вы женитесь, – огорченно напомнила мать. – Ради этого квартиру и обустраивали. Вы же были согласны…

– Мам, кто был согласен? Ты серьезно? Ты планировала. Мы слушали. И не должны наши жены никуда вписываться. Ни в вашу семью, ни в обеденный стол. Забудь. Волька приличный человек. Но да – я ее не могу представить живущей в вашей квартире. И себя не могу. Это утопия, что такое может получиться.

Этими разговорами так или иначе было занято почти все время в Москве. До того самого момента, как Андрей отправился в аэропорт встречать Вольку. У него от всех этих выяснений жутко испортилось настроение, на сердце легла тень тревоги, он стал бояться встречи с Волькой – вдруг случится какая-то ссора? Но произошло гораздо более страшное. Андрей был уверен, что к беде привели все эти пустые материнские беседы. Была в них какая-то злая сила, от которой тьма расходилась кругами. Мать, узнав о том, что случилось с девочками, тоже почувствовала что-то вроде раскаяния и замолчала. Впрочем, все отошло на второй план. Главное – Волька жива. И скоро будет совсем здорова.

…Бег вниз по эскалатору всегда был увлекательной штукой. Андрей вообще не очень любил поездки в метро и поэтому старался не тратить в подземном мире ни одной лишней минуты. А езда на эскалаторе «съедала» минуты полторы-две. Это если просто стоять на движущейся лестнице. Поэтому он и спешил вниз, кое-где даже прыгая через две ступеньки. Еще издали, с высоты четвертого плафона (он всегда считал фонари и по ним определял длину эскалатора), он услышал звук приближающегося поезда. «Мой или не мой?» – мелькнул в голове вопрос самому себе, и он, чтобы ответить, просто прибавил шагу. Легкими прыжками соскочил с эскалатора и понесся вправо.

Да, электропоезд подземного города уже ждал с распахнутыми дверями. Андрей видел, как из вагона вываливалась человеческая толпа. Дальше поезд поедет почти совсем пустой. Две остановки он проведет в полном комфорте. Над створками дверей уже мигал красный огонек, предупреждающий о скором закрытии. В мире гномов все происходит быстро, медлить нельзя. Легким прыжком Андрей приблизился к поезду вплотную и ловко прыгнул второй раз. Словно в невесомости, он пронесся между створок и, успев вскочить в вагон, перед тем как двери закрылись, сумел увильнуть от спешащего ему навстречу пассажира. Андрей плюхнулся на сиденье – почти все места в вагоне, как он и предполагал, оказались свободными. Андрей широко улыбнулся тому, что успел… Он в последнее время стал на каждом шагу загадывать всякие мелочи на удачу: успею в вагон – все у нас с Волькой сбудется и тому подобное.

… Усевшись, Андрей увидел справа от себя черный кожаный прямоугольник. Неужели у кого-то кошелек из кармана выпал? Он оглянулся – вокруг никого не было. Все пассажиры вышли на предыдущей станции. Вот же идиотизм! Не повезло кому-то! Андрей кинул кошелек в сумку с гостинцами для Вольки. В больнице он все рассмотрит. Можно объявить в соцсетях о находке – владелец наверняка обнаружится.

Увидев в палате Вольку, мирно заплетающую косу своей старушке-соседке, Андрей забыл обо всем. От счастья закружилась голова. Ему захотелось скорее забрать Вольку отсюда и просто быть рядом. Держать за руку, обнимать. И чтобы никого-никого не было поблизости.

Наверное, на лице его отразились эти чувства. Волька радостно улыбнулась:

– Как хорошо, что ты пришел! Я соскучилась.

– И я, Волчок. Ужасно соскучился.

– А не могла ли я вас где-то видеть, молодой человек? – обратилась к Андрею преобразившаяся благодаря Волькиной заботе Мария Леонидовна. – Уж очень лицо ваше кажется мне знакомым. Вчера все лежала и думала: откуда я могла бы вас знать?.. И ничего не надумала.

– Вряд ли, – ответил Андрей. – Я вообще-то не из Москвы, я в Питере живу.

– Как же так? Девушка ваша в Москве, а вы в Питере. Это помеха любви.

– Что помеха?

– Расстояние – помеха любви. И это надо учитывать. И не расставаться. Закон жизни, – вздохнула старушка.

– Я знаю. И думаю об этом. Мы что-нибудь решим, да, Волчок?

Волька вздохнула и опустила голову.

– Что мы можем решить? – еле слышно сказала она.

– Все! – убежденно произнес Андрей.