Что-то в воде (ЛП)

На экране мертвец продолжал бороться, опрокинул столик и наконец лишился значительной части своего черепа в результате второго выстрела Джека. Он упал на колени и обмяк, снова мёртвый.

— Я уже видел это, — сказал Джек.

— Мне и в первый раз это не слишком понравилось, — заметила Гвен.

— Мне тоже, — согласился Оуэн. — Ненавижу повторы.

— Подождите, — сказала Тошико и быстро вернула запись к моменту, когда труп только начал двигаться. — Слушайте внимательно.

— Если ты имеешь в виду, что кто-то пукнул, — сказал Оуэн, — то боюсь, что это был я. Думаю, в сложившейся ситуации это можно понять.

— Нет, слушай, — отмахнулась Тошико; она была не в настроении, чтобы шутить. — Это можно только услышать…

Она включила запись снова, увеличив звук. На этот раз был явственно слышен стук костей, когда труп двигался, и поражённый визг Гвен, когда мертвец схватил её за лодыжку и потянул. Все смотрели, как он притянул Гвен ближе, как она отпрянула, и услышали его шипящее дыхание.

— Он что-то говорит, — догадался Джек.

— Вероятно, он в любом случае не мог бы говорить внятно, — сказал Оуэн. — У него нет губ, челюсти одеревенели, язык и гортань высохли, как листья. Даже если он пытался что-то сказать, он не мог правильно выговаривать слова.

— Он говорит что-то о тряпье? — предположила Гвен.

— Может быть, надо спросить у него, — бросил Оуэн. — «Извините, вы не против ожить ещё раз, а то мы не вполне поняли, что вы сказали».

— Включи запись ещё раз, — велел Джек.

Они послушали.

— Это точно «тряпки» или «тряпка», — заявила Гвен. — Я уверена.

— Он может не выговаривать звук «с», — предупредила Тошико. — У него нет губ и языка, чтобы контролировать речь. Он пытается что-то сказать, но не всё получается правильно.

— Это могло быть «бутылочка пивасика», — сказал Оуэн.

— Подождите — компьютер нашёл соответствие, — сказала Тошико. Она нажала на одну из кнопок, и звук включился снова, очищенный от всех посторонних шумов. — А что, если мы совместим это с изображением? — она придвинула клавиатуру к себе и стала что-то печатать. Через несколько секунд на экране снова возникло оригинальное изображение, но на этот раз с улучшенным звуком.

Мертвец слез со стола, схватил Гвен, прижал её к себе. Он посмотрел на неё — или попытался посмотреть, — и сказал:

— Водяная ведьма! Водяная ведьма!

Затем прозвучала серия искажённых, приглушённых шумов — разговор Оуэна с Джеком — и револьвер Джека сказал последнее слово.

Глава одиннадцатая

Боб Стронг проснулся от приступа кашля. Он снова заснул на диване, но ему удалось лишь несколько минут подремать до очередного спазма. Если это был грипп, то ему предстояло пройти все круги ада, и он знал это. Многие люди называют гриппом тяжёлую простуду, но он как врач знал, что обычная простуда сильно отличается от гриппа. И знал, что можно ожидать сильных головных болей, судорог, лихорадки, даже бреда.

Он принял несколько сильных обезболивающих и отхаркивающее, но не похоже было, чтобы эти средства действовали. Всякий раз, когда он кашлял, ему казалось, что его грудь и горло горят огнём, он отхаркивал мокроту, и всё это отзывалось болью в мозгу.

Он лежал на диване, потел и смотрел «Ричард и Джуди»[10]. Ему подумалось, что свалиться с гриппом — это ещё не самое худшее, что могло произойти. Однако, если начистоту, он чувствовал себя слишком больным, чтобы двигаться, и сегодня он определённо не мог пойти на работу. Он пытался позвонить Иейану Дэвису, но каждый раз, когда он звонил в больницу, линия была занята. Тогда он попробовал дозвониться Иейану на мобильник, но телефон, вероятно, был выключен или переведён в бесшумный режим, потому что на звонок никто не ответил. В конце концов телефон выскользнул из пальцев Боба, потому что они были мокрыми от пота, и он не смог наклониться, чтобы поднять трубку с пола.

Он смотрел все подряд передачи «Scrum V»[11], мучительно кашляя и харкая. После одного особенно тяжёлого приступа он увидел следы красно-зелёного гноя на носовом платке. Он так отчаянно кашлял, что у него невыносимо драло горло.

Боб со стоном упал на подушки. Голова у него раскалывалась. Шум автомобилей за окном, казалось, встряхивал весь дом, словно мимо него непрерывно двигался поезд-экспресс.

В конце концов он услышал звонок своего мобильного телефона. Свесил одну руку с дивана, поднял трубку и откинул крышечку.

— Иейан?

— Боб, как дела? — прогудел знакомый голос.

— Отвратительно. Я как в аду, — Стронг снова откашлялся, выплюнув ещё порцию мокроты с красными прожилками. — О Господи, извини. Не думаю, что смогу выйти на работу до конца недели, Иейан.

— Боб, ты нам нужен, — сказал Иейан. Его голос звучал напряжённо. — Здесь творится полный бедлам! Люди валят толпами. Инфекции нижних дыхательных путей, кашель, грипп, всё равно, как это называть. Ничего не понятно, а пациенты всё продолжают прибывать. Нам пришлось отказать некоторым в обслуживании. Мы перенаправили их в Блэквейр[12], а одного или двоих я послал прямо в больницу святой Елены.

Боб попытался сесть.