Что такое собственность?

Честные женщины обладают слабостью, лишь только дело коснется их иола, делаться солидарными с дурными. Неужели им нужно сотни раз повторять одно и то же? Признано мною, как и многими другими, что женщина стоит в отношении физической силы, гения, промышленности, философии, политики, искусства и дела несравненно ниже мужчины, но что она в свою очередь превосходит его своими семейными добродетелями, своей постоянной нравственностью, более трудной, может быть, чем даже героизм. Все эти качества обусловливаются ее естественной чувствительностью, страстностью ее пола, ее идеализмом и нежностью. К несчастью, нужно еще заметить, что ее специальные преимущества уравновешиваются степенью безнравственности, которой мы, мужчины, редко достигаем. Так что число хороших женщин, будучи весьма ограниченным в сравнении с общей массой их, расплывается, и средний уровень нравственности женщин стоит ниже уровня общей массы мужчин.

Это не произвольная клевета — это логический вывод, основанный на фактах. Я тут ни при чем!

Вы, которую возмущают слова мои, можно ли назвать вас честной, доброй женщиной? Я делаю из вас святую, я преклоняюсь перед вами, я боготворю, я даже люблю вас! Будьте уверены, что последнее произнесенное мною слово служит в устах моих наибольшим выражением чувства уважения, так как если обращать внимание на средний уровень, то я должен признаться, хотя вы и честная женщина, пред которой преклоняется мое сердце и разум, что я не люблю вашего пола и не придаю ему никакого значения.

Чего же вам более?

Женщина в первобытном состоянии может, наподобие женщин с островов Тихого океана, щекотать наше половое чувство, но она не вправе требовать от нас любви и уважения. Чем более приближается цивилизованная женщина к этому первобытному состоянию, тем менее имеет она права на наше расположение.

Старайтесь же быть тем, чего от вас желают: кроткой, сдержанной, умеренной, бдительной, скромной, — и мы не только не будем оспаривать ваши недостатки, но даже воздвигнем вам алтарь и отдадимся вам душой и телом.

Да не устрашает вас длинное перечисление требуемых от женщины качеств; все они сводятся к одному — будьте хозяйками, и больше от вас ничего не потребуется. Ни любовь, ни самолюбие не пострадают от этого.

Я думаю, что мы возвышаем женщину, называя ее товарищем мужчины. Счастлива та, которая действительно заслуживает подобного названия; но мужчина, не слишком превосходящий свою подругу, не совсем достоин уважения. Женщина не служанка, не торговка и не любовница. Я охотно назову ее питомкой, жизнь которой есть постоянная эмансипация, продолжающаяся до самой смерти. Потому–то никакая женщина не должна почитаться sui juris, sui compos[126]; она вечно должна находиться под опекой отца, брата, дяди, мужа, даже любовника — там, где конкубинат признан законом. За неимением опекуна или родственника закон должен назначить лицо, официально признанное блюсти семейные интересы: мэра, мирового судью, смотрителя мастерских и т. п.

Все это необходимо не по причине слабости женщины, а ввиду ее безопасности. Свобода женщины не будет стеснена подобным общественным покровительством; напротив, у нее тогда будет поверенный, советник и т. п.

Равенство полов. Этот софизм приобретает большое значение во времена общего расслабления, истощения, в особенности же во времена притеснения и эксплуатации; когда мужчины превращены в вьючных животных; когда несправедливость делает труд непроизводительным, жизнь трудной, брак опасным, семью невозможной.

Тогда брак опозорен выгодою; закон наследия считается грабежом; семья приносится в жертву государству, в котором видят причину всех невзгод. Отрицается справедливость; сознание ее слабеет в умах; призывается на помощь сила.

Браку приписываются невзгоды и бедствия, порожденные общественным беспорядком; начинают избегать его вместе с преданностью и самоотвержением, составляющими его основу.

Возвращаются к любви, переменчивой и сладострастной.

Союзы становятся временными и длятся недолго.

Любовь полигамическая и полиандрическая.

Общность и смешение полов.

Унижение изнеживающегося мужчины.

Унижение растлевающей себя женщины.

Разложение общественного организма, впадающего в тиранию и содомизм.

Узнаете ли вы теперь себя?

Я подтвердил все эти выводы фактами.

Я доказал справедливость приводимого мною примером древних и язычников, язычников и христиан, теориями философов и святых отцов.

Я говорил, что 72 года спустя после первой нашей революции мы находимся в том же положении, как были в первом столетии нашей эры.

Я нашел в современных школах, у икарийцев, сенсимонистов, фаланстериан — у всей этой литературной и артистической черни — тот же разврат , как и у гностиков.