Что создано под луной?

Слушая все это, девушка, нарисованная акварелью, молчала, но по ее лицу было видно, что она ничего не понимает, а просто рада тому, что оказалась на свободе. И еще то, что она сразу поверила людям, освободившим ее.

Иногда, для того, чтобы в тебя поверили – дать человеку свободу – это вполне достаточно.

– А можно я пойду с вами?

Конечно можно, дитя мое, – ответил ей Крайст, а Искариот усмехнулся: «Раньше ты набирал себе спутников из мужчин», – но сделал он это про себя.

– Ты, что же, стал женоненавистником, Искариот? – спросил Крайст, и Искариот, казалось, совсем не удивился том, что Крайст прокомментировал не сказанное им.

– Нет, Крайст. Просто все самое значительное на земле создано мужчинами

– Да – все.

Кроме мужчин…

Искариот отошел на некоторое расстояние, сдвинул свою шляпу на затылок и пробормотал:

– Если не обращать внимания на мелкие женские недостатки: корысть, интриганство, самовлюбленность, лицемерие, склонность к изменам – то можно обнаружить у них великие достоинства, – видимо расстояние, на которое отошел Искариот, оказалось недостаточно большим. Во всяком случае, Крайст, явно иронизируя, поинтересовался:

– Какие, Искариот?

– Длинные ноги, например…

– …Только я очень голодная, – смущаясь того, что начинает с просьб, проговорила девушка, нарисованная акварелью.

– Нам тоже не мешало бы подкрепиться, – поддержал ее Риоль, – Правда, я предпочел бы оказаться подальше от этого места.

– Не думаю, что здесь ресторации лучше, чем тюрьмы, – пожал плечами Искариот, – Так, что я вообще предпочел бы оказаться в другой эпохе.

Крайст тоже пожал плечами, и Риоль впервые увидел, как тот делает то, что остальные люди, делают постоянно:

– Там внизу, у дороги когда-то была не плохая корчма. Правда, корчмарь – каналья.

А Искариот, ухмыльнувшись, прибавил:

– Как все корчмари…

* * *

По склону холма они спускались напрямик, да и дорога куда-то делась, видимо затерявшись в высокой, никогданекошенной траве.

Девушка и Искариот шли быстрее, ориентируясь на черепичные остроконечные крыши, блестевшие на солнце у подножья холма, а Крайст и Риоль чуть приотстали:

– Крайст, – спросил Риоль, видя, как Искариот, бережно поддерживает под руку девушку, которой не ловко было спускаться на высоких каблуках по крутому склону, – Тебе не кажется, что Искариот довольно странный?

– Что тебя в нем удивляет?

– Для дурного человека, он слишком прилично себя ведет…

– Дурной человек? Ты это об Искариоте, который только что нас спас?

– Крайст, я так думал.

– Ничего. Вспомни, что я сказал тебе о добре и зле при нашей первой встрече.

– Я помню, но просто… – Риоль не смог сразу подобрать соответствующего выражения, и Крайст сделал это за него:

– Просто у человека иногда такая репутация, что лучше бы ее вообще не было…

– Я слышал о том, что он предал тебя, Крайст. – А ты слышал о том, что меня кто-нибудь не предавал?..

– Знаешь, Крайст, я думал, что Искариот твой враг.

– У него были все свойства друга.

Кроме верности…

– Много воды утекло с тех пор, Крайст.

– Да, Риоль, и иногда мне кажется, что с тех пор Искариот сошел сума.

– Как это?

– Он стал все время говорить правду…

– Крайст, а почему люди, вообще, так много врут? – Потому, что ложь защищать легче, чем правду…