Несмотря на все проведенные исследования, геологи продолжали находиться в недоумении по поводу поведения вулкана. Их не очень беспокоил вопрос о том,
Однако все случилось не совсем так. В реальности произошло следующее: нарыв на северном склоне лопнул, провалился внутрь, и содержимое вулкана начало извергаться наружу, произведя самый мощный оползень за всю историю человечества. Густые облака газа начали спускаться по склонам, смешиваясь с дымом и пеплом и сжигая все на своем пути.
События того дня можно описать, условно разделив пространство вокруг горы на серию концентрических кругов. В радиусе 300 км от горы был слышен грохот. В радиусе 150 км зазвенели оконные стекла и попадал с полок семейный фарфор. В Якиме, в 120 км к востоку, с неба полились потоки грязи, и небо почернело так, что в 9:30 утра автоматически зажглось уличное освещение. В радиусе 70 км температура воды в некоторых водоемах поднялась до 32 oC, отчего форель стала выпрыгивать на берег.
Удивительным образом, чем ближе к горе, тем меньше был слышен грохот. В ближайших окрестностях толстый слой песка и земли поглощал звуки. К тому же у поверхности земли звук поднимается вверх, так что рядом с эпицентром звук землетрясения не был слышен – он распространялся над головами людей (об этом явлении мы поговорим позднее). Но отсутствие грохота не означало, что ситуация была спокойной. В радиусе 25 км все деревья повалило на землю, как будто кто-то причесал гору гигантским гребнем. Многотонные лесовозы опрокинулись набок, как игрушечные машинки. На людей падали горящие камни, сжигая волосы. Мужчина и женщина, укрывшиеся в яме от вырванного с корнями дерева, решили пожениться, если выживут. Они выжили и поженились.
В радиусе 15 км погибли практически все, включая 7000 крупных млекопитающих (лосей, оленей, медведей), а также светловолосого геолога Дэвида Джонстона, сравнившего гору Сент-Хеленс с пороховой бочкой.
Этот молодой и здоровый человек (он участвовал в марафонах, что тогда было редкостью) добровольно вызвался вести наблюдение с самой близкой точки, поскольку вообразил, что у него больше шансов убежать, чем у его старших коллег. Впрочем, 18 мая он не должен был работать, а вышел на службу вместо начальника, который хотел встретиться с другом из Германии. Когда гора взорвалась, у Джонстона хватило времени лишь на то, чтобы сообщить по радиопередатчику в управление: «Началось!» Коллеги рассказали, что голос у него был радостно возбужденным.
Тело Джонстона так и не было найдено, в отличие от десятков других тел. Уже после смерти тела зажаривались снаружи, а внутренние органы высушивались, как вяленое мясо. Некоторые тела настолько пропитались пеплом, что об них затуплялись лезвия скальпелей.
В радиусе 7 км тела даже не искали. Здесь стоял жуткий запах серы, наверное, как на первозданной Земле. И, как на первозданной Земле, поверхность была лишена каких-либо признаков жизни. Когда через несколько дней Джимми Картер пролетал над этой местностью, он заметил: «По сравнению с этим поверхность Луны выглядит как поле для гольфа». Единственной отметиной на этом фоне было возродившееся озеро Спирит-Лейк. Как и всё вокруг, поначалу озеро оказалось похороненным под десятками метров тлеющей золы. Но постепенно вода нашла выход наружу и образовала новое озеро на 50 м выше прежнего. Но если бывшее озеро было холодным, прозрачным и привлекательным, Спирит-Лейк II походило на дымящуюся выгребную яму с мутной коричневой жидкостью.
Гарри Трумэн находился в 5 км от вершины. О его судьбе ничего нельзя сказать с определенностью, за исключением того, что он погиб. Однако можно попытаться воссоздать последние моменты его жизни на основании того, что известно о жертвах других извержений и о законах химии.