Что сердцу дорого

Она быстро взглянула на Вадима и тотчас опустила глаза. Сама того не замечая, стала нервно комкать рукой черновик какого-то рисунка. От того, что Вадим не отходил и смотрел на ее работу, Тамара чувствовала такое же смущение, как в школе, когда за спиной стоял учитель.

Зина все заметила: и опущенные Тамарины ресницы, и мнущие бумагу пальцы, и необычную скованность…

— У тебя прямо талант, — одобрительно проговорил Вадим.

Тамара зарделась.

На рисунке без всякой подписи можно было узнать молодого мастера модельного отделения с модным чубчиком, с мальчишеским и в то же время высокомерным выражением лица. В левой руке он держал пачку телеграмм: «Ждем деталь 25», «Стоим из-за детали 32», «Немедленно давайте деталь 41», а правой рукой гордо указывал на огромный штабель деталей с номером «38», над которым стояла цифра «200%».

— Человек только успел в цех прийти, а мы его уже разукрасили, — неодобрительно заметила Зина.

— Во-первых, не только, а третий месяц работает, а во-вторых, ему уже не раз говорили, что так нельзя, — оборвал ее Вадим. — Только и гонит детали, которые полегче. План перевыполняет, а сборка из-за недостающих деталей простаивает.

— Так надо ему объяснить, — продолжала Зина свое.

— Вот мы и пытаемся, — ответил Вадим.

— Ну, мы, пожалуй, пойдем, — солидно проговорил Славка, прерывая их спор. — Зина, ты идешь?

— Нет, я подожду Тамару, — обескуражила его Зина. — И Вадим с нами пойдет.

— Куда это? — удивился Вадим?

— В парк. Там сегодня гулянье. Встреча будет с румынскими студентами.

— А я не знал.

— Иди переодевайся и — туда. Встретимся возле летнего кинотеатра.

— Ладно, можно у летнего, — согласился Славка, хотя Зина обращалась вовсе не к нему.

— Ты-то чего прицепился? — наигранно возмутилась она.

— А ничего. Все равно буду тебя ждать, — объявил Славка и тотчас вышел, чтобы последнее слово осталось за ним.

— Настойчивый парень, — засмеялся Вадим.

— Да ну его! — отмахнулась Зина и еще раз напомнила: — Так не забудь, у летнего…

Едва он вышел, как Тамара напустилась на Зину:

— Так он может не знаю что подумать…

— Вот и пусть подумает, — отпарировала Зина. Она почти легла на стол и, стараясь заглянуть Тамаре в глаза, спросила: — Любишь его, да?

— Что это тебе в голову взбрело? — рассердилась Тамара.

— Да я же вижу!

— Никого я не люблю. И меня никто не любит.

— И неправда! Ты не подозреваешь, какие у меня на это глаза зоркие. Я все вижу — не скроешься!

— Знаешь что, — всерьез вспылила Тамара, — оставь, пожалуйста, свои глупые шутки. И никогда, слышишь, никогда не говори со мной об этом!

— Я сама очень несчастная на любовь, — призналась Зина, на которую Тамарин гнев не произвел ни малейшего впечатления, — но я не завистливая. Хочешь, помогу тебе, сама все скажу?

— Зинка!

— Дело твое. Если сами договоритесь, — еще лучше, — удовлетворенно заключила Зина.

— Ну что с тобой делать! — беспомощно развела руками Тамара. Она чуть не плакала от такого откровенного вторжения в ее самые сокровенные, так глубоко, казалось, упрятанные тайны.

— Ничего не надо со мной делать, — успокоила Зина. — Дорисовала, что ли? Ну, пойдем скорее, повесим и — в парк.

— Я не пойду, — попыталась отказаться Тамара.

— Как не пойдешь? — изумилась Зина. — Ведь он же будет ждать!

— Не будет, я знаю, — тихо сказала Тамара.

— Будет! — повторила Зина так уверенно, что возражать ей не имело смысла.

Через полчаса они вышли из трамвая и направились к парку по широкой и короткой улице, похожей на аллею. По обеим сторонам ее росли старые высокие тополя и посаженные несколько лет назад, но уже широко разросшиеся акации. Празднично одетые, говорливые, веселые люди густым потоком шли в парк. А навстречу им неслись бодрящие звуки духового оркестра. Далеко за зеленым взгорком клонилось к закату золотисто-красное солнце.

И это вечернее солнце, и музыка, и оживленный поток людей, и старый парк, на расстоянии казавшийся огромным и густым, — все это словно сулило каждому очень хороший, счастливый вечер.

Тамара, возбужденная, нетерпеливая, смущенная и уже примирившаяся с тем, что Зина узнала ее тайну, под руку с подругой вошла в парк. К летнему кинотеатру вела посыпанная желтым песком и окаймленная по краям цветами центральная аллея. В конце ее их должен ждать Вадим.

— Все же как-то неудобно, что ты сама назначила ему встречу, — нерешительно проговорила Тамара.

— Ерунда! — отрезала Зина. — Если не хотел, мог бы сказать, что не придет. Но ведь он согласился. Наверное, уже дожидается нас… Ну, не нас, конечно, а тебя. И этот мальчишка в коротких штанишках тоже хотел прийти.

— Славка? А мне он нравится.

— Правда? Вообще-то он ничего, только ведь совсем юнец. Знаешь что, ты не смотри по сторонам, пройдем, будто прогуливаемся, пусть они нас сами окликнут.

Они шли, глядя то прямо перед собой, то друг на друга и не обращая внимания на других гуляющих. Однако никто не окликал их. Дошли до самого кинотеатра, несколько минут постояли, потом медленно двинулись назад, обескураженные и огорченные.

— Ну, я ему завтра скажу, этому Вадиму! — угрожающе пообещала Зина.