Читаем Что не снимает стриптизерша (СИ) полностью

Он внимательно посмотрел мне в глаза и я, смутившись, словно школьница, отвернулась. Мы вернулись к байку, упаковали фотик и отправились куда-то на юг. Спешить было некуда - у меня был выходной, поэтому я смело могла кататься, вдалеке от дома и работы, конечно. Приехали мы в небольшой уютный отель, где наткнулись на Костика, выходившего из лифта.

- О, привет! - обрадовался тот, - я иду к нашим, подтягивайтесь, мы собираемся погулять где-то. Если у вас нет более интересных планов, конечно, - он подмигнул нам и пошел своей дорогой.

Я не знала, зачем мы поехали к нему - ничто в его поведении не говорило о том, что у него на меня интимные виды. Его симпатия ко мне скорее носила какой-то девственный, платонический характер. Он привлекал меня, как представитель противоположного пола, но я все еще лелеяла мечты о недоступном Димке, и я хотела сдержать перед собой то дурацкое обещание...

Для меня прогулка с этим душевным мальчиком значила очень многое - с ним я чувствовала себя семнадцатилетней девочкой на первом свидании - настолько все было скромно и неуклюже. И все же мы поднимались в его номер. Я не спрашивала, зачем, но когда мы вошли в комнату, и я увидела белоснежные простыни и приглушенный свет ламп, все внутри перевернулось. Мне захотелось его до дрожи в ногах. Я знала, что это всего лишь от долгого отсутствия секса, не пыталась себе врать, что это мужчина моей мечты, не строила на него каких-либо планов... Все это было просто идеальным - сейчас мы займемся любовью, потом он уснет после длительной прогулки, а я поеду домой и тоже пораньше лягу спать, утром он уедет на двухдневную экскурсию, потом свалит домой и мы забудем друг о друге. Я уже смаковала это, как наркоман в предвкушении дозы. Пока я озиралась по сторонам, Юра пошел в ванную комнату и вернулся оттуда держа в руках какую-то штуковину.

- Это тебе, - он протянул мне широкий коричневый плетеный браслет с двумя парами застежек, - думаю, он приносит удачу. Я хочу, чтобы это было у тебя.

Я взяла браслет в руки и стала вертеть его, рассматривая со всех сторон. Он был слегка потертым, одна застежка погнута и, видимо, выровнена. Плетение состояло из странных узелков, каких я раньше не видела. Я любила такие вещи, дома эти штуки самых разных мастей были у меня по всем углам, и каждую из них я любила, с каждой была связана какая-то история. Когда ко мне попадали предметы без истории, я в скором времени передаривала их знакомым. Этот сувенир, безусловно, занял место в моей коллекции.

Юра помог мне надеть украшение, застегнув на дальнюю кнопку, и я залюбовалась отражением руки в зеркале.

- Спасибо, - прошептала я.

Самое время было поцеловаться, но в комнату ворвался Костя, упал на колени перед большой сумкой, вынул оттуда упаковку чего-то, вскочил и снова понесся в сторону двери.

- Вы придете? - крикнул он убегая и, не дожидаясь ответа, хлопнул дверью.

- Пойдем, навестим ребят и скажем, чтоб никто и ни за чем больше не приходил, - предложил он, и в этот раз в его глазах я увидела то, что, вероятно, он мог прочитать в моих.

Перебравшись в другое крыло отеля, мы постучали в один из номеров. Нам открыла полненькая темноволосая девушка, она растянулась в улыбке и поманила нас вглубь комнаты. Здесь жили две девочки, приехавшие с Юрой и Костей. Они не были давними друзьями, просто покупали одновременно тур и так сложилось, что путешествовать им довелось вместе. Они напоили нас Бейлисом и теперь настойчиво звали пойти поиграть в бильярд или прогуляться по набережной. Юрка начал тухнуть. Глаза были красными, веки - отяжелевшими, лицо горело.

- Эй, ты в порядке? - спросила его вторая девочка, которая еле моргала непомерно длинными нарощеными ресницами.

- Даже не знаю...холодно что-то...

- Дружище, кондер выключен... может, у тебя тепловой удар? Вы что, целый день по улице бродили? Тебе же нельзя!

- Тихо, не вопи, и так голова болит, - запротестовал Юра, - все со мной в порядке, сейчас пойду приму душ, и все будет нормально. Ты меня извинишь? - обратился он ко мне. - Побудь здесь, я скоро.

Конечно же, я жаждала другого сценария, но сопротивляться не стала - видно было, что ему действительно было плохо. Оставшись с незнакомыми людьми и не зная, что делать, пока они рассматривали фото с последней поездки куда-то там, я обнаружила на тумбе какую-то незамысловатую игрушку. Точнее, простыми были ее детали, но как играть в нее, я не представляла. Это была небольшая коробка с аккуратно уложенными в нее деревянными брусочками. Я стала вертеть ее так и сяк, пытаясь понять, что с ней делать.

- О, ты играла в такое? - радостно воскликнул Костик.

- Впервые вижу, - покачала я головой.

- Попробуем пока Юрца нет? А то они все тут проигрывают мне, - он скривился и презрительно посмотрел на девчонок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии