Что не снимает стриптизерша (СИ)

- Мать, прости, с нас причитается, - начала расшаркиваться я, всем видом показывая, что каюсь.

- Конечно, причитается. Я беру натурой, - Жанна подмигнула нам, отбросила подальше от нас одежду, развернулась и завиляла бедрами в сторону нашей стоянки.

- Вот же сучка! - крикнула ей вслед Олька и мы еще больше рассмеялись.

В ответ Жанна, не оборачиваясь, подняла руку с выразительным средним пальцем, что придало ситуации еще большей окраски, поскольку она почти никогда не ругалась матом.

Придумав, что можно пробраться до самой суши по-пластунски, а потом быстро выскочить и схватить одежду, мы стали приводить план в действие, но стоило Ольке приблизиться к отмели и упереться руками в дно, ее голая белая попа всплыла и засверкала на солнце, как фонарь среди ночи. От смеха у меня уже болели скулы, это ж надо было попасть в такую идиотскую ситуацию - две стриптизерши не могли выбраться голыми из воды!

- Так, все! - заявила подруга, - я иду!

Она прикрыла одной рукой груди, при этом выпустив на волю один сосок, второй заслонила причинное место, согнулась, как старый дед и решительно направилась на берег, но через три секунды вернулась ко мне.

- Нет, ну правда, смотри, те две девочки смотрят на меня в упор.

Действительно, все больше глаз было обращено в нашу сторону. Люди, по всей видимости, догадывались, в чем дело, некоторые не скрывали любопытства и смотрели на нас в упор, с интересом ожидая развязки. Спасение пришло в образе все того же красавчика, глядя на которого, мы млели. Теперь он был в шортах, и уже не смущал нас своей порочной наготой. Парень подошел и, обнажил ровные белые зубки в улыбке. Он поднял тряпки и бросил нам, не говоря ни слова. Мы с Олькой похватали белье и прочую одежду, напялили кое-как и стремительно понестись к Жанке, по дороге спотыкаясь и бормоча 'спасибо' то на русском, то на английском.

- Накупались? - съязвила Жанна.

- Ты, блин, курица! - заверещала Олька в ответ и забрызгала стекающей с нее водой подругу.

Глава 10

Продолжались мои 'радужные' рабочие дни. По утрам мы болтали с девчонками на бассейне, ели дешевую уличную еду, которая готовилась в будках на колесах прямо вдоль дорог, жаловались на то, что никогда ничего здесь не заработаем, а в семь вечера начинали марафетиться для любимой работы. Мне уже не нравилось там. Будни превратились в бесконечные часы, которые я проводила, прячась по углам или раздавая листовки. Клиентов я не искала и совсем редко садилась с теми, кто сам подходил ко мне. Больше всего, наверное, угнетало то, что я не могла бросить все и уехать домой. Возможно, если бы руки были развязаны и все происходило бы по доброй воле, выговоры начальства, штрафы и какие-то мелкие бытовые неурядицы воспринимались бы по-другому, а так как я была заложницей обстоятельств, то и относилась к своим обязанностям как к каторге. Я прилежно ходила на уроки танцев, и даже в дни, когда их не было, приходила днем в клуб позаниматься самой. Это была единственная моя отрада. На сцену меня все еще не выпускали, и я тихо радовалась этому. Мне нравилось танцевать, но все же я не была готова работать. Вика пообещала, что через две недели все будут выступать, а еще, нас уведомили, что пока не выходим на сцену, нам не начисляется ставка. Зарплата, которую я получала с консумации оставляла желать лучшего - процент был совсем никчемный, но и это не вдохновляло на труд. Оля с Жанной были в еще худшей ситуации - на чаевых они собирали копейки, стесняясь приставать и выпрашивать, на заказах вообще ничего почти не выходило, поэтому мы все дружно жили на те небольшие деньги, которые я привезла с собой и которые неумолимо таяли...

После каждого занятия Вика объявляла, что такая-то и такая-то готовы выйти сегодня работать. Девочки прибывали почти каждый день, лица занимающихся постоянно менялись, и я старалась вести себя как можно незаметнее, чтобы оттянуть время дебюта. Впрочем, это было глупо, потому что для всех время обучения не превышал двух недель, и всех отмечали в журнале посещений, так что можно было не прятаться. Я не понимала, почему так переживаю. К атмосфере я уже привыкла, с мыслью о том, кем стала, смирилась, мужчин не дичилась...и все равно пыталась потеряться с глаз долой в конце тренировки.

В конце концов, пришел тот день, когда после занятия прозвучала фраза: 'Сегодня Аврорa выходит на сцену'. Ох, мне хотелось убежать на край света! Я умоляла ее дать мне еще пару дней, но у Вики были свои установки - она должна была выдавать свежий товар по мере того, как у других заканчивались контракты и они уезжали домой.

Я шла на работу с еще большей неохотой, чем обычно. Девочки поддерживали меня, как могли, шутили над моими страхами и говорили, что после первого раза все пойдет как по маслу, хотя сами знали, что это не работает. Такие чувства возникают, наверное, перед экзаменами. Мне хотелось, чтоб скорее уже настало завтра и все закончилось. Жаль, что без моего участия это не могло произойти.