Что моё, то моё

– …похитить ребёнка, – закончил свою мысль Зигмунд. – Это ещё не всё: как ты объяснишь тот факт, что ему было известно о письмах? О тех записках – «Получай по заслугам»? Мы изучили бумагу, и ты оказался прав. Она отличается от той, которая использовалась в записках. Но это, строго говоря, ничего не значит. И другие письма были на листках из разных пачек бумаги, как тебе известно. И всё же… – Он повысил голос, чтобы Ингвар не смог перебить его. – Хотя записки, найденные у Лаффена, напечатаны на компьютере, а остальные написаны от руки, каким образом он узнал о тексте? Как вообще можно получить информацию о столь необычной детали, если ты не принимаешь участия в расследовании?

Было первое июня, и дежурный, очевидно, уже отключил отопление. За окном стеной шёл дождь, и в комнате было прохладно, даже холодно. Ингвар умышленно долго вынимал сигару из нагрудного кармана, медленно разворачивал её.

– Я не знаю, – сказал он. – Но о записках известно многим. Вот считай: полицейские, врачи, родители. Мы просили их держать язык за зубами, однако нет ничего удивительного в том, что они кое-что рассказали своим близким или хорошим знакомым. Так что об этих записках знают теперь, наверное, около сотни человек.

«В том числе и Ингер Йоханне», – подумал он, раскуривая сигару.

– А что если…

Зигмунд снова провёл языком по зубам. Ингвар предложил ему зубочистку.

– …речь идёт о двух преступниках? – выпалил Зигмунд Берли. – Ведь Лаффен может быть своего рода… как бы это сказать… марионеткой в руках другого, более смышлёного человека! Нет, спасибо. – Он жестом отказался от зубочистки.

– Конечно, это вполне возможно, – согласился Ингвар. – Но я в это не верю. Мне кажется, что настоящий преступник, тот, кого мы ищем, одиночка. Один против всего мира, как принято говорить. А вариант, когда злоумышленник использует глупого помощника, не новый. Известная схема.

– Это просто невообразимо, что Лаффен остается на свободе. Автомобиль нашли на стоянке у Скара рядом с Маридалом. Никаких сведений об угонах не поступало, так что если он захочет воспользоваться автомобилем…

– Он спрятался в лесопарке.

– Но в это время года в Нурьмарке полно народу!

– Днём он может уходить глубоко в лес, а передвигаться по ночам. У него больше шансов спрятаться в чаще, чем в городе. К тому же он соответствующим образом одет. Если он не переоделся с тех пор, как я видел его, – он осторожно стряхнул пепел в руку, – он вполне может вести походный образ жизни. Сколько народу схватили по подозрению?

Зигмунд слегка улыбнулся:

– Более трёх сотен. В Тронхейме и Бергене, Сюккульвене и Воссе. Только в Осло более пятидесяти. Утром в полицейском участке Грёнлана находилось четверо арестованных со сломанными руками. И ещё один с загипсованной левой ногой. Все они были доставлены бдительными согражданами.

Ингвар взглянул на наручные часы:

– Этого и следовало ожидать. У меня встреча. Что-нибудь ещё хочешь мне сказать?

Зигмунд Берли вынул из заднего кармана выписку. Она приобрела округлую форму, повторяя очертания ягодицы, и Зигмунд смущённо улыбнулся, перед тем как протянуть её.

– Это лишь копия. С моими пометками. Я попросил сделать для тебя новую. Наконец удалось обнаружить что-то общее между всеми этими семьями. Мы свели воедино всё, что у нас есть. И вот результат.

Ингвар посмотрел на листок.