Что хранит океан?

«Чем больше я анализировал записи, – вспоминал спустя несколько лет Уэббер в книге „Утраченные сокровища „Консепсьона“, – тем больше крепла во мне уверенность, что успех возможен и следует сделать попытку. Изучив уже достаточно материалов, я занял деньги у одного чикагского банкира, добился исключительного права на поиски у правительства Доминиканской Республики и достал карту аэрофотосъемок. В 1977 году я начал одну из самых основательно подготовленных экспедиций, которая когда-либо отправлялась к Серебряной отмели“.

Почти полгода группа подводников Уэббера провела у рифов. Были обнаружены обломки 13 погибших здесь судов. Их местоположение Берт нанес на карту и передал ее в соответствующее ведомство Доминиканской Республики. Однако даже на след «Консепсьона» напасть не удалось. Но ведь не мог же галеон исчезнуть. Значит, нужно продолжать поиск.

Уэббер возвращается домой в Чикаго. Благодаря финансовой помощи веривших в него друзей и знакомых он основывает фирму «Си квест интернэшнл» и вновь направляет Хаскинса в Испанию для продолжения архивной «разведки». Там-то и произошло событие, которое привело в дальнейшем к удаче. Роль доброй феи в этом сыграла молодая канадка Виктория Стаппелс-Джонсон, по поручению профессора Лондонской школы экономики Питера Эрла изучавшая по испанским документам историю «Консепсьона». Виктория поведала Джиму о том, что ее шеф собирает материал для своей будущей книги о флоте именно тех времен, к которым относится и год гибели серебряного галеона.

Когда об этом узнал Уэббер, он тут же решил связаться с профессором Эрлом. «Как знать, думали мы, вдруг у него окажется та ниточка, которой недостает нам, – рассказывает Берт. – Разве могли мы предположить, что у профессора уже давно имеется утраченный, казалось бы, ключ ко всему делу: судовой журнал корабля „Генри“? Чем уж сумел Уэббер расположить к себе английского ученого, трудно сказать, но как бы то ни было, вскоре он держал в руках копию рукописи, на первой странице которой характерными для старинного письма буквами сообщалось: „Журнал нашего путешествия начинается с Божьей помощью в 1686 году на борту корабля „Генри“ под командованием Фрэнсиса Роджерса, направляющегося к банке Амброзия, что к северу от острова Эспаньола, в компании с „Яковом и Мэри“ под командованием капитана Уильяма Фипса на поиски затонувшего испанского галеона, в чем да поможет нам Бог“.

Если с судовым журналом «Якова и Мэри» были знакомы многие, то журнал «Генри» на протяжении трех столетий фактически находился вне поля зрения историков и искателей сокровищ. Среди множества книг и рукописей он хранился в частной библиотеке в имении английского лорда Рамни, пока не был извлечен на свет. Но именно «Генри» первым подошел к тому злосчастному рифу, где покоился «Консепсьон», поэтому в его судовом журнале фигурировали точные координаты серебряного «прииска». Журнал же основного судна хранил записи уже об операциях по подъему сокровищ.

Должно быть, ни одну книгу в своей жизни Уэббер не листал с таким волнением, как те страницы, что передал ему Эрл. «Когда я в Англии прочитал судовой журнал „Генри“, то понял, что в 1977 году мы прошли над тем самым местом. Но поскольку „Консепсьон“ был слабой мишенью для нашей магнитометрической аппаратуры, мы его не обнаружили».

Примерно в то же самое время, когда происходили описываемые события, в области магнитометрии свершилась подлинная революция: канадская фирма «Вариант ассошиэйтс», специализировавшаяся на выпуске магнитометрических приборов и систем, создала принципиально новый переносной магнитометр. Уэббер числился консультантом этой фирмы, и ему как уже широко известному исследователю подводного мира было поручено провести практические испытания прибора. С ним аквалангист мог нырять к самому подножию рифа и обнаруживать металл даже тот, который был укутан трехметровым слоем песка или забаррикадирован окаменевшими кораллами.

Пришлось занять еще почти полмиллиона долларов и вновь бросить якорь у хорошо знакомых рифов. На этот раз фортуна явилась на свидание с членами экспедиции уже через пять дней: во время одного из погружений «Консепсьон» был найден. «Фипсу казалось, – пишет Уэббер в своей уже упоминавшейся книге, – что кораллы поглотили кормовую часть судна, закрыв доступ к основным сокровищам. Лишь благодаря повторной находке три столетия спустя мы поняли, что кормы здесь не было. Видимо, вскоре после катастрофы сильнейший шторм расколол „Консепсьон“ надвое. Кормовую часть перебросило через риф и протащило примерно метров 120, прежде чем она легла на дно кораллового каньона. Там я и обнаружил ее с помощью магнитометра. Здесь оказалась основная часть утерянных сокровищ и ремесленные изделия».