(«Что я утратил, что утратили все мы...»)

* * *

Что я утратил, что утратили все мы,
когда Назым упал, словно башня,
словно голубоглазая башня, рухнул?

Мне кажется иногда,
что солнце ушло вместе с ним — ведь Назым был День,
золотой сияющий День,
исполнявший свой долг — разгораться
вопреки кандалам и казням.
Прощай, светоносный друг!

Савич, само изящество,
ты повсюду,
от храма на Красной площади,
до квартир близ Аэропорта,
или в кварталах Арбата, таинственных и поныне,
переливал вино моего Чили
в гулкий бурдюк своего языка.
Савич, с тобою погибла золотая пчела,
приносившая издали мёд в мой улей!
Мой нежный друг, мой верный товарищ!