Что это за игра?

Как говорила их мама, у него было лицо ангела, но в глазах – дьявол, и женщинам ужасно хотелось посмотреть, что скрывается за фасадом добродушного парня. Им никогда это не удавалось, но вовсе не потому, что они не пытались. Сэм сел на ступеньку рядом с сестрой.

– От чего ты прячешься? Ускользнуть с вечеринки в одиночестве – это на тебя не похоже.

Грейси пожала плечами.

– Это были трудные выходные, и я начала уставать от толпы. Я бы с удовольствием поехала домой.

– Звучит правдоподобно, – медленно протянул Сэм. – А теперь рассказывай правду.

Грейси сгорбилась и вздохнула.

– Разве не достаточно того, что я устала?

– Было бы достаточно, – будь это правдой. Но я думаю, ты наконец догадалась, что он тебя возбуждает, и тебе это не нравится, – сказал он таким тоном, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

Это прозвучало еще хуже, чем Грейси опасалась. Она наморщила нос и замотала головой.

– Я не хочу об этом говорить.

Сэм снова хмыкнул. Он обнял Грейси за плечи, притянул ближе к себе и потер ее голову костяшками пальцев. Она шлепнула его по руке.

– Эй, осторожно, прическу испортишь!

– Мне не под силу растрепать твою гриву.

Он откинулся назад, опершись локтями на ступеньку выше. Чтобы сменить тему, Грейси решила перевести разговор на их разную наследственность. Она ткнула пальцев в его плоский – возмутительно плоский – живот.

– Ты понимаешь, как это несправедливо, что гены худобы достались тебе?

Сэм закатил глаза.

– Только не надо играть со мной в эту игру. Ну, так что ты собираешься с этим делать?

– Делать с чем? – Может быть, если они не произнесут вслух его имя, ей удастся притвориться, что они обсуждают другого мужчину. – С этим ничего нельзя поделать. Мы с ним несовместимы.

Сэм выпрямился и потер подбородок со светлой щетиной.

– Тебе станет лучше, если ты что-нибудь предпримешь.

– Что, например?

С Джеймсом все не так просто, вопрос не только в том, переспать с ним или нет. Он теперь будет присутствовать в ее жизни всегда. И как ни неприятно было это признавать, но мысль, что он приводит на семейный обед в День благодарения кого-то вроде Линдси Лорд, была для Грейси как нож в сердце. Они с Джеймсом даже не целовались, а Грейси уже ревновала его к тени какой-то еще неизвестной женщины, которая – она была в этом уверена – когда-нибудь будет сидеть напротив нее. Грейси стиснула зубы. И ведь она даже не была ревнивой.

Сэм пожал плечами.

– Я не знаю, что делать, но я знаю тебя. Ты почувствуешь себя лучше, если перестанешь прокручивать в голове эту тему. Долбить одно и то же – не твой конек.

Грейси не видела решения. Она глубоко вздохнула. Сэм ткнул ее в плечо и показал на дверь.

– Давай-ка лучше вернемся на вечеринку.

Грейси вздохнула.

– Ладно.

Парой минут позже они стояли и разговаривали с Шейном и Сесилией, но Грейси уже отвлеклась от разговора и взглядом искала в толпе гостей Джеймса. Черт побери! В мгновение ока он стал центром ее внимания. Она понимала, что это безумие, но ничего не могла с собой поделать. Наконец Грейси заметила его в противоположной части зала. Она прикусила нижнюю губу. Джеймс разговаривал ни с кем иным, как с Чарли. Казалось, они что-то обсуждали. Ну разве это не мечта любой девушки? Полицейский и профессор. Весь этот авторитет, властность, строгость. Суровые оценивающие взгляды. Грейси поежилась. Интересно, многие ли из студенток Джеймса вздыхают по нему? Представляют, что он направляет всю эту свою строгость и контроль на них?

У Грейси пересохло в горле. Она с трудом глотнула. Чарли согласно кивнул в ответ на какие-то слова Джеймса, потом оба засмеялись. Интересно, не о ней ли они говорят? Наверное, нет. Поскольку Джеймс на нее не смотрел, она позволила себе вволю разглядывать его, любоваться широкими плечами, гибкой спиной, плоским животом.

– Прошу прощения, – произнес мужской голос.

Вздрогнув от неожиданности, Грейси снова переключила внимание на разговор. Оказалось, что к Сэму, Шейну и Сесилии подошел какой-то мужчина постарше и теперь все четверо смотрят на нее, а она этого даже не замечала. Она выпрямилась, стараясь не обращать внимания на жар, заливший ее щеки.

– Прошу прощения.

Незнакомый мужчина поднял тарелку с куском торта.

– Я правильно понял Сесилию, что этот торт приготовили вы?

Грейси бросила вопросительный взгляд на Сесилию. Подруга кивнула. Грейси снова посмотрела на мужчину.

– Да, я.

– Это лучший торт из всех, какие мне только доводилось пробовать.

Словно в подтверждение своих слов, он откусил еще кусочек торта. Грейси всегда было приятно слышать комплименты в адрес ее выпечки, особенно потому, что она была самоучкой. В детстве она мечтала поехать учиться в школу кондитеров, но эта возможность ей так и не представилась. Она широко улыбнулась.

– Спасибо, я рада, что он вам понравился. – Она вытянула руки в сторону подруги. – Вы должны благодарить Сисси, это ее любимый торт.

Сесилия замотала головой.

– Я только выбрала вкус, а остальное – твоих рук дело.

Мужчина взял тарелку в одну руку, а другой рукой достал из кармана визитную карточку.