Что было, что будет

— Некоторых можно вылечить, — упрямо заявила Стелла. — Кроме того, живые люди гораздо интереснее тостера.

Этот спор заставил ее увидеть мысленным взором картину: бабушка неподвижно сидит в саду, и на нее падает снег. Стелла даже вздрогнула. Люди умирают, в этом Хэп прав, умирают часто, и ничего с этим нельзя поделать. Нет ни лекарств, ни противоядий. В некоторых случаях приходится даже отказываться от надежды. Но только не в случае с Хэпом. Стелла собиралась сделать все, чтобы ничего с ним не случилось. Если уж она не может в него влюбиться, то, по крайней мере, может его защитить. Она вспомнила, как он доверился ей, когда они сидели рядышком в хижине Ребекки, вспомнила, какой взгляд у него был, когда он говорил о фиалках. Еще она вспомнила, как он ждал ее в тот первый день, когда она шла в школу, как улыбнулся, когда она появилась из-за угла и направилась прямо к нему. Хэп тогда пожалел, что не захватил с собой камеру (он сам признался ей позже); у нее был такой вид, словно у птицы, пойманной в ловушку, утверждал он, было видно, что она думает только об одном: как бы спастись.

Вот что на самом деле интересовало Хэпа — фотографии. Он устроил в подвале дедушкиного дома лабораторию и повсюду, куда бы ни пошел, таскал с собой камеру в рюкзаке. Старая «лейка» была с ним и сейчас, поэтому он не упустил возможности, щелкнул Рут Холуэрди.

— Прекрати, — отрезала Рут. — Я работаю.

— Ты обрадуешься, когда увидишь снимок, — отозвался Хэп.

— Ты бы признался дедушке, что не хочешь быть врачом, — посоветовала Стелла. — Тогда он перестанет возить тебя сюда.

Хэп посмотрел на нее беспомощным взглядом.

— Я не могу так ранить его чувства.

— Просто скажи ему! Он выдержит, когда услышит новость.

Из приемной донесся шум, не предвещавший ничего хорошего.

— Черт, — буркнул Хэп. — Предвижу трагедию.

— Ребята, вы остаетесь здесь, — сказала Рут Холуэрди строгим голосом человека, привыкшего, что ему все подчиняются.

Но Стелла и не думала подчиняться, а потому последовала за Рут, несмотря на то что Хэп схватил ее за руку и напомнил:

— Тебя это тоже касается.

Перед больницей стояла карета «скорой помощи» и несколько полицейских машин. На шоссе произошла серьезная авария, а Хоупвеллская клиника оказалась ближайшей. Из приемной выбежали медсестры и санитары, Стелла едва успела отскочить в сторону. Тем не менее она умудрилась все рассмотреть: на каталке лежал молодой парень, весь в крови, с покалеченными руками и ногами. Стелла поняла, что он умрет, но не из-за очевидных ран, а из-за разрыва печени. Она смогла увидеть еще кое-что: когда каталку бегом везли мимо, Стелла взглянула в глаза молодому человеку, и на секунду их взгляды встретились.

Не думая ни о чем, Стелла последовала за медиками в смотровую. Рут Холуэрди опустила руку на ее плечо:

— Туда нельзя, детка. Запрещено.

Но Стелла вырвалась и прошла в двери за врачами. В голове у нее загудело, поэтому она едва слышала слова Рут, и, даже если бы секретарша подняла крик за ее спиной, она все равно не обратила бы на него внимания.

Когда Стелла проскользнула в кабинет, врач-ординатор снимал основные показатели состояния больного. Все были так заняты, что даже не заметили появления Стеллы, пока не вошел доктор Стюарт.

— Боже мой! — ужаснулся он, увидев девочку. Она стояла возле двери и смотрела, как один из ординаторов Гамильтонской больницы хлопотал над потерявшим сознание больным. — Стелла, возвращайся в офис.

Но Стелла даже с места не сдвинулась. Она чувствовала, что юноша тонет, как корабль в океане. Даже она понимала, что ординатор не справляется с поставленной задачей.

— Тот врач не в состоянии ему помочь. У больного разрыв печени.

— Ты что, услышала, как кто-то произнес вслух диагноз?

Юноша на столе бесконтрольно вздрагивал, что часто происходит с пациентами, у которых есть внутренние повреждения. Он был землистого цвета и никак не отреагировал, когда сестра поставила ему капельницу.

— Я просто знаю, что это так, — мрачно изрекла Стелла. Она была настолько серьезна, что доктор Стюарт не стал ее выпроваживать. — С этим можно что-то поделать?

— Не всегда.

Доктор Стюарт подошел к больному, и ординатор ему сообщил:

— Осмотр я произвел.

Стюарт тем не менее внимательно исследовал брюшную полость раненого. Она была раздута и наполнена жидкостью. Пульс был угрожающе редкий, и вообще доктору Стюарту не понравилась вся ситуация. Ординатор вроде бы делал все правильно, но чего-то недоставало. Иногда требовалось действовать интуитивно. Броку Стюарту приходилось видеть такое раньше: медсестра или врач каким-то образом понимали, что не так, еще до того, как получали результаты анализов. У него у самого проявлялась такая интуиция, иногда он действовал по наитию, шел на риск, если ожидание могло привести к смерти.