Что было, что будет

Дженни как раз поставила на поднос чайник и чашки, когда услышала крик. Босиком, в футболке и спортивных брюках, она сразу побежала. Любая мать узнает крик своего ребенка, и Дженни не была исключением. Она только услышала, как за спиной грохнула дверная рама с москитной сеткой, но, как она ее открывала, даже не почувствовала. Она слышала крик лягушек в озере, но не ощущала травы под босыми стопами. Наверху, в спальне Элинор, начал лаять Аргус, и его лай пробился сквозь сон хозяйки. К этому времени Дженни уже промчалась по лужайке, где когда-то стояли Уилл и Мэтт и глазели на ее окошко; она была на середине подъездной аллеи, изрытой такими глубокими ямами, что любой другой, кто о них не знал, наверняка бы споткнулся. На темной воде она разглядела лодки, показавшиеся ей плавучими гробами. Она увидела Стеллу: девочка наклонилась к воде слишком близко, а потом вообще исчезла, когда нырнула за борт в отчаянной попытке найти Хэпа. В то же время Дженни услышала крик какого-то мальчишки со стороны аллеи — это Джимми Эллиот несся как сумасшедший в ту же сторону, что Дженни, выкрикивая имя Стеллы, перескакивая через заросли сорняков, не обращая внимания на крапиву и скунсовую капусту.

В одной из лодок стоял, выпрямившись во весь рост, человек. Он увидел, как Джимми мчится сквозь заросли, и сразу подумал, что его выследил полицейский. Он проследовал за Стеллой и Хэпом на «Морском коньке», более непредсказуемой из тех двух лодок, как всегда говорил отец Дженни; управлять ею было труднее, а переворачивалась она легко. Человек, который вовсе не бесцельно оказался в этом городе, прыгнул за борт, радуясь, что вода такая темная. Ему, конечно, не удалось достать девчонку, но он хотел убраться оттуда поскорее, пока кон не подобрался ближе. Миссию он свою не выполнил. Человек проклял и себя, и бегущего сквозь высокую траву полицейского, и всех, кого он когда-либо знал. Будь он хорошим пловцом, пустился бы за девчонкой, а так ему еще повезло, что удалось удрать, прежде чем Джимми Эллиот выбежал на берег.

А в доме Элинор потянулась к телефону. Как только она нажала кнопку с цифрой «1», ее автоматически соединили с Броком. Доктор привык к звонкам Элинор в неурочное время и нередко повторял, что спит с телефоном на подушке. Должно быть, он говорил правду, потому что снял трубку после первого звонка и заверил Элинор, что немедленно известит полицию и вызовет «скорую» помощь. Элинор хотелось самой увидеть, что там происходит, но к тому времени, как ей удалось выбраться из постели, Дженни уже доплыла до перемычки песочных часов и нырнула. Стеллу трудно было разглядеть с большого расстояния; девочка крутилась в воде на одном месте, перебирая ногами и дрожа от холода, но не оставляла попыток нащупать тело Хэпа. Она кричала и как безумная колотила по воде руками. Дженни подтащила ее к лодке.

— Оставайся здесь, — велела она дочери, и впервые Стелла ее послушала. — Я сама его найду.

Тем временем Джимми Эллиот стянул ботинки и рубашку на берегу. Он не видел Стеллы, барахтавшейся по другую сторону «Жемчужины», но все равно прыгнул в воду. Пловец он был никудышный, однако до лодки доплыть ему удалось. Он помог Стелле забраться в лодку и начал озираться в поисках Дженни, выплевывая воду, отдававшую лягушками.

Дженни нигде не было видно, но потом она вынырнула, отфыркиваясь, чувствуя на зубах песок и грязь.

— Оставайся со Стеллой, — приказала она Джимми.

Дженни понятия не имела, кто это такой. В ту секунду ей показалось, что это какой-то темноволосый подросток, который при виде ее испугался. Но хорошо, что было кому присмотреть за Стеллой, пока она вновь отправилась под воду на поиски. Вместе с ней нырнула луна и разлилась рифленым серебристым пятном, а затем исчезла, оставив после себя кромешную тьму. Дженни нащупала что-то длинное и тонкое — то ли ногу, то ли кости старой лошади, то ли останки Ребекки Спарроу. Но оказалось, что это всего-навсего дрейфующие корни какой-то кувшинки, спутавшиеся в косу. Потом Дженни ухватила что-то потяжелее и подумала, что на сей раз это Хэп, но на поверхность она подняла лишь старый ботинок, который поспешно отшвырнула, прежде чем нырнуть в третий раз.

Стелла перевесилась через борт «Жемчужины» и протянула холодную руку к Джимми, который цеплялся за лодку. Его рука была поразительно горячей, хотя он оставался в ледяной воде.

— Твоя мать отыщет его, — сказал Джимми. — Она отлично плавает.

Только сейчас Стелла додумала желание, которое начала загадывать, когда они только отъехали от берега озера. В тот день, когда топили Ребекку Спарроу, все было белым, ослепительно белым. Ослепительное солнце, ослепительный лед, снег, сверкавший как звезды. Только вода была темной, как и сейчас; она тянула Ребекку вниз, обертываясь вокруг нее простыней, а водоросли и гладкие корни кувшинок оплетали ее лодыжки, запястья, талию.