— Не забывай об этом, — прошептал мужчина ей на ухо.
Дженнифер вновь вздрогнула, ощутив на коже его близкое дыхание.
— И запомни: за тобой все время следят. Ты ни на секунду не остаешься одна.
Мужчина неожиданно разжал хватку, и Дженнифер закашлялась, не в силах понять, проходит ли в ее легкие воздух через горящее, словно ободранное изнутри, горло. Естественно, она не услышала, что мужчина — одетый, как прежде, в шапочку с прорезями для глаз и в трико, в балетных туфлях на босу ногу — дал женщине знак вновь войти в комнату. В голове у Дженнифер все смешалось. Она не столько поняла, сколько почувствовала, что услышанная ею ссора, неожиданный выстрел — все это изначально входило в сценарий спектакля с ее участием, разыгрываемого против ее воли. Эти двое, действуя заодно, похоже, просто задались целью окончательно сбить ее с толку и сломить ее внутренне. «Что ж, надо признаться, им это неплохо удалось», — подумала Дженнифер. Страх действительно практически парализовал ее волю, лишил какой бы то ни было способности сопротивляться происходящему.
— Молчать, Номер Четыре. Ты слышала? Молчать. Что бы с тобой ни происходило, что бы ты ни услышала, не вздумай произнести ни слова. Молчание — залог твоей жизни. Стоит тебе раскрыть рот, и больше ты никогда ничего не увидишь и не услышишь. И уверяю тебя, последние мгновения ты проведешь в страшных мучениях.
Дженнифер крепко закрыла глаза и постаралась заставить себя кивнуть. Вскоре она услышала, как закрылась дверь в комнату. Судя по всему, мужчина и женщина смогли покинуть помещение так тихо, что она не заметила их ухода. Впрочем, вполне могло оказаться, что кто-то из них — а быть может, и оба — остался здесь, по эту сторону двери. Неизвестность пугала Дженнифер едва ли не больше, чем открыто высказанные угрозы.
Она продолжала неподвижно сидеть на кровати.
Постепенно ее сознание стало оттаивать, словно глыба льда. Ей вдруг захотелось подвигаться, какая-то часть ее сознания настойчиво требовала выглянуть из-под маски, какой-то внутренний голос советовал встать с кровати… Все это было слишком опасно, и Дженнифер мысленно боролась сама с собой — со своими вполне понятными, но от этого не менее рискованными порывами. «Делай все, как тебе сказали, — приказала она себе, — и ничего страшного не случится». Девушка напряженно вслушивалась в нависшую над ней тишину. Ничто не говорило о том, что ее мучители могли оставаться в помещении.
Впрочем, тишина, нарушаемая лишь хриплым и прерывистым дыханием Дженнифер, надолго не затянулась.
До слуха пленницы донесся звук, показавшийся ей знакомым. Что-то привычное и вместе с тем тревожное, даже пугающее. Прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что это за звук.
Сирена. Не то полицейская, не то пожарная сирена.
Звук доносился откуда-то издалека. Но с каждой секундой он слышался все сильнее и отчетливее. Его источник, несомненно, приближался.
Глава 34
Адриану пришлось резко вывернуть руль, чтобы избежать столкновения с другой машиной. Второй водитель резко затормозил, взвизгнули стирающиеся об асфальт шины, и вслед старому «вольво» профессора Томаса полетел протяжный сигнал клаксона. Оставалось только порадоваться, что на таком расстоянии не были слышны проклятия и ругательства, которыми наверняка проводил тот водитель выскочившего перед ним на перекресток на красный свет Адриана.
— Ну, извини. Признаю, был не прав, — пробормотал Адриан Томас, будто второй водитель мог услышать его или разглядеть виноватое выражение у него на лице.
— Адри, это плохой признак, — заметил Брайан, появившийся на пассажирском сиденье. — Ты перестаешь замечать, что происходит вокруг. Сделай-ка одолжение: постарайся сосредоточиться.
— Да стараюсь я, стараюсь, — несколько обиженным тоном отвечал Адриан. — Ну, отвлекся немного, с кем не бывает. Даже самые внимательные и собранные люди иногда допускают ошибки. Так что это, дорогой мой, еще ничего не значит.
— А вот здесь ты, старик, ошибаешься, — возразил ему брат. — И прекрасно это понимаешь. Ты понимаешь, я понимаю, мы оба это понимаем. А теперь, кстати, и тот парень, который чуть не въехал в тебя, тоже будет в курсе.
Глупо было бы срывать на брате раздражение, которое вызывали в Адриане все новые и новые проявления его болезни. При этом поделать с собой он ничего не мог.
— И как у тебя только хватает наглости лезть ко мне со своими советами и комментариями! — напустился он на Брайана. — Сам-то не стал дожидаться наших советов, не стал обращаться к близким людям за помощью, а все решил сам. Естественно, не подумав о том, каково придется нам, оставшимся жить после твоей смерти.
Брайан ответил с усмешкой: