Чрезвычайный и полномочный

– Боюсь, что в моем арсенале нет ничего полезного. Ни одно гадание не может показать такое отдаленное будущее. Чем больше вариантов развития событий, тем дальность предвидения сокращается. Нет, руны не дадут тебе ответа. Гадание по птицам, рыбам и призракам пещер тоже.

– А тот… обряд, старый? Я слышал… Ты сам не можешь… Как там это делается? Выход из тела и путешествие в будущее…

Говорун оскалил зубищи. Мухи, словно возмутившись, загудели.

– На одну только подготовку к такому обряду я затрачу месяц. Да, теоретически это возможно, но на практике ни один маг Диккарии к этому не прибегал. Слишком велик шанс не вернуться. А если вернешься, то можешь потерять разум навсегда, и нет гарантии, что добудешь нужный ответ на вопрос. Будущее скрывают могущественные силы, король.

– Ясно, – мрачно ответил Пнилл. – Типа, опять все на своем хребте волочи – никакой потусторонней помощи.

– Почему же никакой?.. – удивился Чтец.

– Это к слову… Так, а что там все-таки с послом? Без него нельзя, а он не соглашается. Выходит, что мешок на голову – и на драккар?

– Тоже выход.

– Серьезно? А эти… международные последствия?

– Ага… Нужно действовать тоньше. Чем-нибудь его соблазнить.

– Чем? У себя дома он богач, каждый день – ванна, дорогие вина, еда с серебра да золота. Опять же, бабы такие, которых у нас днем с огнем… ну, ты понял, с аристократками тут некоторая напряженка. Что же ему предложить?

Кровожадный Чтец ковырялся кочергой в углях.

– Насколько я помню, Талиесин задумал какой-то проект. Коммерческий. И активно ведет переговоры с купцами и цеховыми. Сначала якобы ему пришло в голову благоустроить Посольскую Слободу, затем, говорят, его мечты отправились в свободный полет. Тиндариец учредил ОАО «Утопия». И, по всей вероятности, если я хоть что-нибудь смыслю в этом, ему потребуется королевская поддержка.

– Моя?

– Пообещай ему помочь во всех этих инициативах… И наш болезный дружок будет просто счастлив.

– А это идея! Хорошо, завтра утром пошлю ему письмо. – Пнилл собрался уходить и уже добрался до двери. – Слушай, а ты так и не знаешь, кто именно плетет против меня интриги?

– Нет. Лик сокрыт его.

– Чего ожидать?

– Самого худшего.

– Понятно. Ну, так не впервой…

Глава 2

В порту работы шли всю ночь. Лица, ответственные за оснащение драккаров, не сомкнули глаз до рассвета, по двадцать раз самолично проверяя оснастку, оружие и съестные припасы для героев.

И вот – как только первые лучики солнца начали проливаться через горизонт, все три вепря волн стояли уже готовые к отходу.

Касательно самих героев, то они дрыхли прямо на одном из пирсов. Укрылись одеялами и сопели в обе дырки. И сон их был богатырский – суета рубакам, привычным к трудностям и лишениям, нисколько не мешала. По команде хрюрлов дружинники вскочили свежие, как огурчики, и принялись вдыхать влажный прохладный воздух.

А в королевских покоях Пнилл прощался с Офигильдой. Пожалуй, тут бессильны какие-либо поэтические приемы, ничто не в состоянии живописать процесс расставания влюбленных. С одной стороны, было это громко, с другой – тихо, с одной стороны, жарко, с другой – холодно… Тут пригодился бы хороший скальд, да где его взять? В общем, в мифологию северных земель эта сцена не попала, а жаль.

Облаченный с ног до головы в доспехи и увешанный оружием, Пнилл стоял перед своей королевой.

– Ну, пошел… Это самое… ты тут осторожнее… Чтоб ни одна холера, ага?..

– Ага, – сказала богатырь-девица. – Не волнуйся, о супруг мой. – Она потерла свой кулак. – У меня не забалуешь.

Ее улыбка, для кого обворожительная, а для кого-то чреватая телесными повреждениями, удовлетворила Пнилла.

– Пошел… Уф…

Офигильда проводила его до двери.

– Может, мне до пристани с тобой сходить?

– Нет. Так… так будет тяжелее, любимая…

– Хорошо. Мудр ты, как положено верховному вождю, – проворковала Офигильда, погладив гиганта по нагрудной пластине брони.

– С трофеем вернусь, – хмыкнул Пнилл. – Не скучай.

Прощальный поцелуй был долгим, и, весь красный, Бычье Сердце вывалился за дверь комнаты. Она закрылась.

– Да-а, – сказал король и, расхрабрившись, затопал к выходу из дворца.

Чтобы не стукаться о притолоки рогами шлема, Пнилл постоянно нагибался. Такой способ передвижения был не очень-то удобным, но ведь надо было показать, хотя бы самому себе, что такие трудности – плевое дело.

Убедившись, что по-прежнему в форме, Бычье Сердце вышел во двор, где ожидали его дружинники. В их сопровождении, а также окруженный вниманием зевак, собравшихся на площади, король зашагал в порт.

Рыгус-Крок содрогался от приветствий, небо над городом потемнело от предметов, бросаемые по такому случаю вверх. Летело все, от сопливых носовых платков до коров и лошадей. Один варвар от восторга пытался швырнуть к облакам даже дом, но так и не смог оторвать его от фундамента.

На полпути к порту к Пниллу присоединился Говорун. Одет он был в свою хламиду, на шее висели знаменитые амулеты из всякого мистического барахла, на голове – тиара с перьями, в руке – посох с черепушкой.