Чмод 666

— Защита, мимикрия. Мы всегда выглядим так, как аборигены. Это вроде скафандра, он практически является нашей плотью, а человеческая физиология обслуживает это тело. Я спокойно могу пройти медосмотр, и никто ничего не заметит. Я могу вести обычный для землянки образ жизни, даже любить аборигена и получать от этого удовольствие. Но если вдруг что-то понадобится, если возникнет опасность, я перейду на иной энергетический уровень, так можно сказать.

— И кровь на анализ сдать можешь?

— Вот это уже не желательно, — сказала она. — Но вполне возможно! Во всем остальном я вполне как земная женщина. Я скажу более — землянин может стать одним из нас, если подвергнется радикальной трансформации. Внешне это никак не проявится, но такой индивидуум станет совсем иным. Он будет почти как мы.

— А эти драки в рукопашную… битвы на хлыстах… ведь при вашей технологии… зачем? Верее я хотел спросить — почему? И что там за мир такой, где идет та страшная битва?

— Сначала верно спросил. Именно — «зачем». Есть предельные правила, кодекс чести и еще много чего. Ты же играл в шахматы? А в пейнтбол на специальной площадке? А эти ваши компьютерные игры в онлайне? Вот самая близкая аналогия.

— Хочешь сказать, что это только игра? Все понарошку? И там никто не погибает?

— Ну, не совсем так. Убивают реально. Но правила и игровая основа присутствует. Просто вы создаете для игр специальные площадки и помещения, делаете компьютерные программы и интернет-ресурсы, а мы для себя создаем целые миры. Мы давно уже тут. Для людей, собственно, мы были всегда. Шли рядом, помогали умным, отсеивали глупых и тупых…

— Мы что, как подопытные линейные крысы в лабиринте?

— Крысы? Не совсем… это трудно объяснить в понятных тебе словах. Нам это все нужно… Вообще-то сами по себе победы поднимают моральное состояние. Практически всегда объединяют, а серия успешных операций усиливает дух, заставляет держаться друг за друга и идти снова и снова. Это позволяет действовать совместно, что делается источником других побед. Победы укрепляют команду, что создает замкнутый круг причин и их последствий. Как говорит старинная мудрость: «нет ничего удачнее, чем сама удача». Надо делать все возможное, чтобы предотвратить любые негативные и упаднические настроения. Даже если не везет какое-то время, то крайне необходимо поддерживать боевой настрой ваших друзей и не позволить ни им, ни себе впасть в меланхолию. Нам очень важен текущий момент, и его гораздо легче поймать и использовать, если мы настроены позитивно. Если получилось внушить соратникам уверенность, то можно считать, что успех уже на полпути.

— На полпути куда? А как же наши религиозные и мировые войны? Аутодафе, железный кляп, испанские сапоги, «Циклон-Б», газенваген и прочие милые изобретения нашей цивилизации? А бесконечные локальные конфликты из-за идиотизма правителей и жадности коррумпированных чиновников? Это так, пустяки? Или входило в программу помощи? А может это такой элемент игровой основы? Слушай, ну зачем вся эта риторика?

— Сколько вопросов! Не дерзи. Человечество должно пройти свой путь.

— И долго еще проходить этот уровень? — ляпнул я.

— Я не знаю. Но мы стараемся не вмешиваться в естественные процессы, и не мешаем ходу событий.

— Рехнуться можно… а что еще случилось такого страшного, что я срочно тебе понадобился?

— Вообще-то я сейчас тебе нужна больше, чем ты мне. Но не это важно. Что бы ты сказал, если бы я сейчас сообщила, что твой отец жив, и ты можешь поговорить с ним?

— Ничего бы не сказал. Отца я похоронил. Конечно, в горбу он не был похож на себя живого, но, тем не менее — это был он, его тело. И тут ошибиться невозможно. Или ты имеешь в виду жизнь загробную? Не верю в спиритизм.

— Да как тебе объяснить… Ладно, скажу прямо. Лилит перенесла сознание твоего отца в тело его ученика. В тело Николая Латникова.

— Что?

— Ты слышал.

Некоторое время я молчал, стараясь переварить свалившуюся на меня информацию.

— Это правда? — Я никак не мог прийти в себя. А когда я в таком состоянии, то всегда говорю какую-то чушь.

— Да. Я уже говорила.

— А почему я должен верить тебе? Мало ли!

— Вот опять… — с досадой сказала Габриель. — Ладно, покажу, если так настаиваешь…

Тут мой разум на секунду как-то помрачился, и я осознал себя быстро идущим куда-то в сторону метро Новокузнецкая. Идти мне было холодно и неудобно, непривычно холодило снизу, между ног все жгло и зудело при ходьбе, а мои сапожки громко цокали высокими каблучками…