Читатель предупрежден

Скорее всего, ты уже забыл об этом. Но я же говорил вам, в чем заключается талант Пенника. Он сориентировался, что ты хочешь убежать мыслями в сторону, и – один-ноль в его пользу – использовал невинную болтовню Чейза, выстрелил и попал. На многих людей это бы навело страх.

Проблема заключалась в том, что Пенник постепенно сам начал верить в свои необыкновенные возможности. Он поверил, что обычный дар интуиции, которым обладают иногда даже дети и сумасшедшие, с научной точки зрения огромная сила, которую можно трактовать наравне с черной магией племени Банту, потому что, как он утверждает, в основе их лежит один источник. Когда его доводили до бешенства, он обращался к наукам дяди-колдуна и так же, как он, наводил проклятья и порчу на своего врага. Человек умер – разве нужны еще какие-то доказательства? Он считал, что им взят последний барьер.

Г.М. почесал свой небритый подбородок.

– Я представил вам образ человека, которого должен был сломить и вытянуть из него правду. Осторожно и очень подробно я объяснил ему, как умерли Сэм и Мина Констебли. Когда я сказал, кем на самом деле является Виктория Кин, он не поверил мне, и какое-то время казалось, что я имею дело с безумцем. Видимо, унаследованные от дяди способности в этом конкретном случае подвели. Он не смог прочесть мысли этой девушки. Он в нее слепо, безоглядно влюблен. И признался, что в этот вечер намеревался испытать свою «силу» на Синтии Кин – наконец я вытянул из него эту грозную тайну, которая была так же опасна, как кружка пива для Мастерса. Я был так рад, как будто получил наследство, ведь выигрыш был на нашей стороне.

Я сказал ему: «Хорошо, вы мне не верите. Не верите, что эта девушка делает из вас дурака. Не верите, что она собирается убить свою мачеху при помощи электрического тока. Хорошо: прошу вас немного помочь нам, и вы во всем убедитесь лично. Прошу вас ехать в Париж и огласить свое предупреждение. Я все устрою так, что вам никто не помешает. Ну и посмотрите, что произойдет».

Пенник согласился. Он приехал на аэродром с полицейским в штатском, никто, кроме нас, не знал, что он находится под арестом. Очень бледный, он уселся в самолет на глазах толпы людей и под обстрелом репортерских камер. Это мне и было нужно, чтобы он уехал, прежде чем смог бы рассказать обо всем Виктории Кин… Но я также знал, что он никогда не решится произнести это предупреждение. Он просто не мог этого сделать. Его гордость подверглась унижению, и когда он разговаривал со мной, то плакал как ребенок.

Теперь мы уже знаем, что произошло. Он полетел в Париж, но мысли о Виктории доводили его до безумия. Он оторвался от сопровождающего его полицейского и исчез. Прежде чем кто-либо успел сориентироваться, Пенник на самолете вернулся в Лондон. Он должен был быть свидетелем событий. Должен был развеять свои последние сомнения…

Старший инспектор тихонько свистнул.

– Да, – прервал он Г.М. – Вы предупреждали нас, что он может это сделать. Я должен признать, что особенно удивился, что он наскочил на нас, когда мы готовились захватить врасплох эту молодую даму, – Мастерс удовлетворенно улыбнулся, – со значительной поддержкой ее мачехи.

Доктор Сандерс с горечью смотрел на него.

– Да, но меня это удивило. Когда я увидел Пенника, поднимающегося по лестнице, ведущей на балкон, я был уверен, что он охотится на меня. Вы знали, что у него был нож?

– Я знал, – мрачно ответил старший инспектор. – Все время, пока мы стояли на этом чертовом балконе, я так крепко держал его за плечи, что он не мог пошевелиться. Но этот нож был предназначен не для вас, а для мисс Кин. Он бы покончил со всем на месте: рыдал, как ребенок, но при этом хотел ее убить! Я не слишком сочувствую этому джентльмену, сэр, хотя знаю, что вы жалеете его…

– Спокойно, сынок, без нервов! – мягко сказал Г.М.

– Нет, я нисколько его не жалею, – продолжал Мастерс с ожесточенным блеском в глазах. – Он хотел быть хозяином и владыкой над всеми, как хозяйничал в своем племени, когда время от времени появлялся в родном буше. Он рассказывал нам, как из дома своего дяди-колдуна он управлял всеми! Пенник и его резиновые маски!

– Резиновые маски? – удивился Сандерс.

Сэр Генри почесал себя по лысине. Потом с интересом посмотрел на потолок, а когда повернулся к доктору, голос его был сладким, как сироп от кашля.