Чистый огонь

Прошел еще день, а затем еще ночь. По расчетам Эрвина, корабль переправился на другую сторону пролива. Жилье было совсем рядом – Эрвин ощущал его как небольшое поселение. В течение следующего дня он заметил, что оно перестало приближаться и начало смещаться в сторону. Видимо, оно располагалось глубже на суше, а корабль достиг противоположного берега пролива и теперь плыл вдоль него. Этой ночью Эрвин решил выпустить на палубу Дику, чтобы та посмотрела, близко ли берег. Если близко, тогда – прыжок в воду, и никто его не разыщет в полуночной тьме, даже если и услышит всплеск.

Эрвин с нетерпением дожидался ночи. После долгих дней пути по просторам четвертого континента ему опротивел тесный трюм, наполненный душным запахом гниющих фруктов. Хорошо еще, что не гниющего мяса, но и этого запаха ему было более чем достаточно. Кроме того, сидеть здесь было невыносимо скучно – в кромешной тьме, куда почти не доносились звуки…

Звуки словно каким-то образом прознали об его недовольстве. Эрвин, почти не прислушивавшийся к происходящему на палубе, вдруг поймал себя на том, что настороженно вздрагивает от раздающихся оттуда возгласов. Они звучали слишком громко, слишком часто и слишком тревожно. Над самой головой простучали бегущие ноги, еще, еще… Неужели там что-то случилось?

Корабль резко завалился набок. Застонали, заскрипели крепежные доски. Окружавшие Эрвина ящики медленно поползли с места, хрустнула распорка. Эрвин вздрогнул и вскочил на ноги – так недолго оказаться раздавленным. Он поспешно протиснулся из своего укрытия в проход и засветил магический огонек. Неужели там буря? Но почему так внезапно – он заметил бы, если бы волнение усилилось. Более того, он был магом и почуял бы приближение непогоды. Но у него не было такого предчувствия даже сейчас, когда он хватался за ящики, чтобы устоять на ногах.

Корабль завалился на другую сторону. Доски прогнулись, удерживая ящики на месте, из-за спины послышался грохот покатившегося бочонка. Эрвин выбежал из прохода к люку и ухватился за железную лестницу под ним, не смея ни вернуться в глубь трюма, ни выскочить наружу. Дно выплясывало у него под ногами, корабль ложился то на один борт, то на другой, словно его вел пьяный или обезумевший рулевой. Над крышкой люка раздавались беготня и крики, слышались лихорадочно отдаваемые команды, по которым Эрвин понял, что вся эта отчаянная пляска происходит не сама по себе, а согласно приказам капитана.

Еще один сумасшедший крен – ящики левого борта сорвались с креплений и рухнули, завалив проход. Сверху им ответил оглушительный грохот, заставив Эрвина испуганно присесть. Эрвин усилил магический огонек, чтобы лучше видеть происходящее вокруг. Судно швыряло как пьяное, ящики и бочонки словно ожили, гуляя по трюму и превращаясь в беспорядочную груду обломков, перемешанных с полусгнившими фруктами. Эрвин мертвой хваткой держался за лестницу, едва успевая уворачиваться от пролетающих рядом предметов, – он плюнул бы на всякую скрытность и выскочил отсюда, если бы у него была хоть малейшая возможность отцепить руки.

Резкий толчок чуть не оторвал его от лестницы. Ящики и обломки дружно ринулись в носовую часть, донесся душераздирающий скрежет, треск наружной обшивки, а за ним еще один зловещий звук – не требовалось быть моряком, чтобы узнать в нем рокотание врывающейся в трюм воды.

Судно вздрогнуло и остановилось. Эрвин кинулся вверх по лестнице, навалился на крышку люка, но она была намертво придавлена сверху чем-то тяжелым. Снаружи доносились звуки, похожие на лязг железа по железу, и крики, напоминавшие скорее боевой клич, чем вопли ужаса. Эрвин снова задергал крышку, но она не поддавалась.

Вода в трюме быстро прибывала. Эрвину была видна от лестницы огромная пробоина в носовой части днища, в которую широким потоком хлестала вода. Помимо льющегося потока, в пробоине виднелась верхушка скалы, на которую наскочил корабль.

Эрвин влез на лестницу повыше, потому что дно залила вода. Ящики и бочонки всплыли, наконец-то успокоившись после бешеной пляски. Положение было просто отчаянным, потому что единственный выход был завален, а воздуха под палубой оставалось все меньше и меньше. Эрвин глянул на пробоину – нельзя ли выбраться через нее, но нечего было и думать преодолеть встречный поток воды. Вот она, судьба корабельной крысы!

Дика перебралась ему на плечо, тоже оглядывая происходящее. Может, хоть она сумеет спастись? Эрвин влез еще на одну ступеньку и уперся головой в люк. Еще раз навалился на крышку, но все было бесполезно. Вода быстро поднималась, затопляя его башмаки, колени, грудь…