Чистый лист (СИ)

– Ну будут меня считать твоей содержанкой, подумаешь, беда какая! Тем более, я так понимаю, это важно только в ваших аристократических кругах. А я с ними, по-моему, даже рядом никогда не стояла.

– Май, пожалуйста, это ненадолго. Я надеюсь, скоро мы разберёмся во всём и прятать её будет не нужно, но пока я больше ничего не могу придумать, – вмешался Стевич. - Да, кстати, если нужны будут деньги…

– Ты прекрасно знаешь, что деньги меня волнуют в последнюю очередь, - отмахнулся Недич, явно уже сдаваясь. – Дурацкая ситуация. Хорошо, я что-нибудь придумаю. Только нужно где-то найти одежду и обувь, чтобы Майя могла выйти и сесть в авто.

– Погодите, что, и всё? - не утерпела я.

– Всё, что нужно, можно приобрести позже, - невозмутимо пояснил Май.

– Стой, стой! – я замахала на него руками. – Я и так в шоке, не надо усугублять! Вот это – всё? То есть спокойно решили, куда меня поселить и как сделать документы, и пошли по дoмам? Нет, я не в претензии, но это как-то... Вы что, настолько мне доверяете и относитесь как к классической «даме в беде»? А вдруг я вру? А вдруг я правда какой-нибудь шпион?

– Про шпиона была шутка, – вздохнул Недич. - Майя, вы не можете врать сейчас и представлять опасность. Это видно. При других обстоятельствах я бы первый настоял на том, чтобы вызвать следователей, но сейчас в защите нуждаетесь имеңно вы.

– Что, поймают и будут исследовать? – спросила я с нервным смешком.

Ну вот... Как быстро он взял себя в руки, а я-то уже обрадовалась!

– Нет. Майя, вы сейчас – чистый лист. Стирание опасно и запрещено не только потому, что утрачивается личность, но потому, что на освободившемся месте можно создать что угодно. Чтобы повлиять на вас, даже стараться не надо, новорождённые дети приходят в мир куда более защищёнными. Пусть с морально-этической точки зрения это неправильно, но Горан говорит верно: я один из ңемногих, чьё соседство вам на данном этапе неопасно.

– Как повлиять? - запуталась я. – И почему именно ты – безопасен? Нет, не подумай, я ничего не имею против, ты очень милый, но хотелось бы подробностей.

Недич поперхнулся ответом, Горан и Небойша дружно грянули хохотом, а Вук неодобрительно нахмурился.

– Я... Кхм. Польщён, – смущённо кашлянув, сообщил в конце концов смятенный Май и поспешил поскорее перейти к делу.

Всё снова упиралось в ту самую магию, с существованием которой мне почему-то было очень тяжело смириться. В той или инoй степени умением видеть магию, сопротивляться и пользоваться ей обладали все люди, это было ещё одно чувство наряду со зрением и прочими привычными. Эта способность появлялась ещё до рождения и развивалась вместе с ростом ребёнка, для кого-то становилась основой будущей профессии, как слух для музыкантов.

Здешние обитатели настолько сживались с этой способностью, что использовали её непроизвольно, по мелочи, в обычной жизни, даже в личном общении, даже не пытаясь всерьёз на кого-то повлиять. Нормальными взрослыми людьми это воспринималось где-то на подсознательном уровне наряду с запахом, и реакция шла оттуда же, из глубины сознания, влияла на первое впечатление, но и только.

А вот на меня эта магия действовала иначе, заставляла меняться и подстраиваться. При длительном нахождении рядом с одним человеком неизбежно возникло бы привыкание и зависимость: мой организм так настроился бы на этот «запах», что существование без него начало бы вызывать дискомфорт вплоть до самых мучительных его проявлений, включая физическую боль, и даже могло привести к смерти.

– И что, мне теперь всю жизнь от людей шарахаться? - ужаснулась я.

– Нет, это временно, - успокоил Горан. – У тебя выработается защита, у стёртых это происходит достаточно быстро. Думаю, через неделю тебя уже будет сложно отличить от обычного человека и можнo свободно выпускать в люди. И тебе никакого вреда, и никакогo ущерба впечатлительным окружающим. Увы, какие-то магические способы маскировки к тебе сейчас применять чревато, вреда будет больше, чем пользы.

– А что не так с окружающими? - заинтересовалась я.

– Ну... Май, а у тебя тут зеркала случайно нет?

– Случайно есть, – отозвался тот и, опираясь на подлокотники, поднялся.

– Да я бы обошлась, – виновато заметила я. – Куда ты подорвался?

– Майя, я не умирающий и даже не смертельно больной, – поморщился Недич. – Идите cюда, вам действительно нелишне взглянуть.

Зеркало нашлось на внутренней стороне дверцы одного из шкафов, оказавшегося платяным.

– Ой, ма-ама, – протянула я, рассматривая собственное отражение. – Вот же... жуть с глазами. Это точно не навсегда?

– Да. Глаза скоро поменяют цвет, они восстанавливаются первыми.

– Ты меня утешил.

Неестественную белизну собственной кожи и волос я отметила раньше, нo вокруг было слишком много куда более интересных вещей, чтобы обращать на них внимание. Да всё это смотрелось бы не так страшно, если бы не глаза. Даже не красные как у альбиносов, а в полном смысле – белые, с чёрными дырочками зрачков.