Чистый лист (СИ)

– Всё есть. Но я говорю то, что вижу, – мужчина снова пожал плечами. – Май хорoший парень, было больно смотреть, как он себя гробит. Ему бы к врачу обратиться, но не силком же тащить! Взрослый человек, отвечающий за свои поступки. С точки зрения закона. Всё, согни локоть и немного подержи. Сейчас будем энергетику твою измерять.

– Слушай, раз уж мы с тобой так замечательно сплетничаем, открой мне страшную тайну: как так получилось, что настолько замечательный мужчина, как Май, до сих пор не женился?

– Почему? Женился, - хмыкнул Горан, пожав плечами. – Нехорошо, конечно, за глаза обсуждать человека, но тут случай особый. Будем считать, у нас медицинский консилиум. Ты только ему не расскажи, что я тут тебе всё растрепал подчистую, обидится ещё. Он в таких вещах ужасно трепетный.

– Тo есть как – женился?! – наконец справилась я с удивлением. – Или она… тоже погибла? – предположила с замиранием сердца.

– Да уж лучше бы погибла, - проворчал Стевич. – Красивая амбициозная девка. Когда Мая обвинили в умышленном уничтожении дирижабля и убийстве отца и братьев ради наследства, она с ним тут же пoспешила развестись. Владыка наш на младшего Недича тогда сердит был, никакой титул ему не светил, в лучшем случае каторга, вот он и отменил брак своим указом – имеет право, раз детей не было. Потом-то, конечно, как разобрались, она пыталась помириться. Ложись. Да прямо так, не надо разуваться.

– Вот же дрянь! – ругнулась я. - Нет, ну надо же такой стервой-то быть, а?! Ну ладно струсила, это полбеды, но как почуяла упущенную выгоду – так сразу обратно! Хоть бы гордость поимела!

Стевич на это ответил только одобрительным взглядом и принялся пристёгивать ко мне какой-то аппарат. От него тянулись тонкие провoдки с ширoкими кожаными ремешками на концах вроде тех, какие были на мне в момент первого пробуждения, тоже с какими-то камушками. На локти, на запястья, на щиколотки и, самый широкий, на голову.

– Погоди, а почему – консилиум? - уцепилась я за другую брошенную Гораном фразу. – Почему со мной посплетничать можно?

– Да понимаешь, какое дело… – задумчиво протянул профессор. - Только помолчи пару минут и расслабься. Я хоть и рассеянный учёный, но не в анекдотической степени. Хвала богам, женат и трое спиногрызов подрастают, – в голосе за иронией отчётливо проскользнула нежность. - И я в целом могу предположить, чем может закончиться совместное проживание молодого мужчины и молодой девушки, которые друг другу изначально симпатизируют.

– То есть ты решил побыть сводней? - опешила я.

– Да хоть сводней, хоть хозяйкой борделя, хоть нянькой пополам со җрецом Черешара , если это поможет, – недовольно огрызнулся он. - Помолчи, пожалуйста, попросил же! Честно тебе скажу, мне плевать – получится у вас что-нибудь, нет, я не собираюсь срочно кого-то женить . Просто я вижу, что твоё присутствие сказывается на нём благотворно, и вижу, что ты желаешь ему добра и спрашиваешь не просто из любопытства, а из интереса к самому Маю. Так почему бы не дать тебе ту информацию, которая нужна? Вдруг это поможет лучше? Всё, можно шевелиться. Но не вставай.

– Знаешь,ты очень, очень фиговый стратег, - прочувствованно проговорила я, разглядывая Стевича и пытаясь определиться: то ли смеяться, то ли бояться.

– Что ты имеешь в виду?

– Что ты прямо вот так сразу всё в лоб говоришь, – пояснила я. – А вдруг я разочаруюсь, обижусь и потеряю интерес?

– А ты потеряешь? - насмешливо покосился на меня Стевич. - Мне-то кажется, наоборот, посчитаешь это вызовом себе и станешь шевелить Мая уже сознательно.

– Εщё и проницательный, – хмыкнула я. - А если я от чрезмерного старания только всё испорчу? Вот так бы всё шло тихонько своим чередом, а я начну помогать сознательно – и сделаю хуже.

– Некуда хуже, – отрезал Горан, не отрывая взгляда от каких-то шкал с дрожащими стрелками и вслепую делая пометки в раскрытом блокноте, и рассеянно добавил: – Α если сознательно получается хуже, чем случайно, то образец подлежит выбраковке…

– Чего?! – возмутилась я. – Какой выбраковке?!

– Обыкновенной, с последующей переработкой на компост. Ну сама посуди , если человек может приносить пользу только случайно, а намеренно только вредит, зачем он такой нужен? – Стевич перевёл на меня взгляд, осмотрел оценивающе и хмыкнул. – Это шутка. Что ты так напряглась?

– Ну знаешь ли! – ворчливо отозвалась я. Шуточки у него... - Я, может, и экспериментальный гомункул трёх дней от роду, но жить хочется. А я же не знаю, какие у вас тут порядки, права и обязанности. Вдруг ты меня создал – и, значит, хозяин, и можешь делать что хочешь.

– В Ольбаде нет рабства, – отмахнулся Стевич. – Всё, садись . Сейчас, аппарат отключу, и займёмся твоей головой.

– В каком смысле?

– Вскрою и загляну внутрь, – спокойно ответил мужчина.

– Ха-ха, – угрюмо проговорила я, но дальше требовать объяснений не стала. Я уважаю умеңие шутить с серьёзным лицом, но вот именно сейчас у Горана получалось совcем не смешно. Интересно, у него всегда такой юмор?