Чистый Дом (СИ)

- То есть это в два раза больше, чем были диски на шаттле “Журавль”. Следовательно, такой двигатель сможет выдать мощности в два раза больше. Не так ли Михаил Петрович?

- Где-то так, учитывая небольшие погрешности. Думаю до трех раз мы увеличить мощность сумеем.

- Будет ли этого достаточно, чтоб корабль развил необходимую скорость в космосе?

- Вполне. Но недостаточно, чтоб поднять корабль с Земли.

- Для старта корабля с Земли мы можем использовать обычные ступени от старых ракет. У них нет проблем с синхронизацией.

- Это может сработать,- задумался профессор Зельцин.- Но вы упускаете момент, что один двигатель может разорвать корабль пополам.

- Не обязательно. Смотрите на схему,- Юрий Георгиевич начал объяснять изображение на мониторе.- В сконструированном макете корабля центр тяжести распределен по всему борту от одного края до другого. Таким образом, один двигатель, размещенный в центре корабля, создает разную нагрузку на корабль, что приводит к его расколу из-за больших размеров. Но что, если нам взять корабль, прочертить две линии: одну вдоль корабля, а другую - поперек, и вместе соединения линий сделать центр тяжести. Мы усиливаем корабль в этом месте, а именно круг с радиусом пятьдесят метров от точки. Усилить, а вернее утяжелить корабль в этом месте достаточно просто. При этом мы облегчим края. Как следствие центр тяжести у нас сместится. Под указанной точкой мы поместим двигатель максимально возможного размера. А сверху корабля над новым центром тяжести мы установим конусообразную конструкцию. Это позволит при работе двигателя сбалансировать нагрузку, что может привести к нормальной работе двигателя и исключит возможность разрыва корабля на две части.

После того, как Юрий закончил свою речь в кабинете наступило молчание. Все присутствующие смотрели в экран, на котором схематично Юрий изобразил свою идею, и что-то высчитывали в голове. Первым нарушил молчание Доктор Пристон.

- Это может сработать. Надо попробовать.

- Идея неплохая,- согласился профессор Зельцин.- Не зря я настаивал на вашем участии в проекте. Надо ввести параметры в программу и посмотреть, что из этого получится. Есть некоторые моменты, которые могут помешать реализовать эту идею. Но это хорошая ветка для новых размышлений. Думаю на сегодня мы закончим, а завтра начнем реализовывать задумку.

Ученые медленно начали покидать помещение, желая друг другу хорошего вечера. Вскоре остались только Максим Михайлович и Юрий Георгиевич.

- Вы что-то хотели?

- Да. Есть одно обстоятельство, которое я хотел бы обсудить с вами наедине.

- Что-то случилось?

- Я хотел у вас спросить, что вы знаете об этих американцах?

- Вы про Доктора Аллона и Доктора Пристона?- рассмеялся Зельцин. Вы им не доверяете?

- Не то чтобы не доверял,- начал Юрий Георгиевич,- просто американцы в проекте такого масштаба с учетом политической обстановки - это очень странно.

- Не переживайте мой друг, они не шпионы. Они ученные, и весьма неплохие. Для меня это главное. А что они из себя представляют это уже не наша с вами задача, а Андрея Ивановича. И я сомневаюсь, что он бы допустил кого-то до проекта “Чистый дом” не будучи в нем уверенным на все сто процентов и даже больше. А политику оставьте другим. То, что если американец, то значит враг - это стереотип. Как то, что если русский, то пьяный, если американец, то толстый и глупый, если немец, то с пивом и сосиской, а если француз, то трус. Мир соткан из стереотипов, которые не отражают положения истинных вещей. Я был в Америке. Поверьте мне на слова, там живут такие же люди, как и мы с вами, которые никому не желают зла. Да, придурков там полно, но, как и в любой другой стране. Единственная разница, это то, что у них во власти люди, которые жаждут мирового господства. Вот они и создают такую репутацию Америке. А что касается Аллона и Пристона, так если с ними познакомиться поближе, то можно понять, что они довольно хорошие парни. Пообщайтесь с ними, вам это не помешает.

Глава 22

Юрий Георгиевич подъехал на служебной машине к своему дому. Солнце, сиявшее ещё высоко над горизонтом, приветливо пускало зайчиков, отражаясь от зеркальных поверхностей. Это было непривычно для профессора, ведь как заметил Михаил Петрович, последние дни он возвращался домой, когда солнце давно уже скрывалось за горизонтом. Юрий Георгиевич заглушил двигатель, поправил букет цветов, который по дороге с работы купил для жены, и пошел в сторону двери.

- Марина, я дома,- весело окликнул он.

- Не может этого быть!- радостно приветствовала его супруга.- А я-то подумала, что ты ошибся, набирая текст. Как обычно хотел написать “буду поздно”, а получилось “я тебя люблю”. Я очень рада, что ты пришел сегодня пораньше.

- Сегодняшний вечер только наш с тобой любимая. А это тебе,- Юрий обнял Марину за талию, поцеловав в губы, и подарил букет из гербер и тюльпанов.

- Это мои любимые цветы, спасибо тебе! А я уже и забывать стала, что значит быть женщиной.