Чистые пруды. От Столешников до Чистых прудов

Напротив, на правой стороне Мясницкой, примерно на месте нынешнего выхода из подземного перехода, стояла небольшая скромная Успенская церковь, более известная под именем Гребневской иконы Богоматери. Рассказывается, что икона была поднесена Дмитрию Донскому казаками из города Гребень (пишут иногда — из станицы Гребневской), а Иван III брал ее с собой в поход против Новгорода, и после битвы при Шелони в 1471 г., положившей конец независимости Новгородской республики и укрепившей московское самодержавие, построил деревянную церковь, в которой и поставил икону. История эта была записана на доске в храме. Точная дата строительства каменного здания церкви неизвестна, но по ряду признаков оно могло относиться к XVI в. и, возможно, более точно к 1514–1520 гг. Есть также и основания датировать ее временем после 1570 г.

У церкви был придельный храм Дмитрия Солунского, упоминаемый в 1585 г., который имел, что необычно, свой, отдельный от основной церкви приход. Над алтарем его высилась древнейшая в Москве шатровая колокольня. В 1711 г. церковь ремонтировали, заменили главу и построили трапезную. В церкви был прекрасный иконостас с древними иконами, замечательная надпрестольная сень с оловянными украшениями и слюдяными вставками, фреска XVI столетия, паникадило XVII столетия. Гребневскую икону в наполеоновское нашествие прятали в церковной главе.

В советское время уникальную древнюю церковь реставрировали, но уже в 1926 г. власти поставили вопрос о ее сносе «ввиду узости места для проезда трамвая». Общественность поднялась на защиту: общество «Старая Москва» отмечало, что «Гребневская церковь, построенная в XVI в. и совершенно исключительная по ряду деталей, отразивших влияние новгородской архитектуры, и занимающая совершенно особое место среди московских памятников по своеобразной группировке составных ее частей, ни в коем случае не может быть сломана». Академия наук считала, что «уничтожение этого памятника было бы невознаградимой утратой». Тогда храм удалось отстоять, пожертвовав только трапезной, поздними пристройками и оградой, но 25 марта 1933 г. президиум Моссовета постановил: «В связи с прокладкой шахты № 13 и № 14 Метростроя церковь Гребневскую закрыть, а здание передать Метрострою для машин». Вскоре же церковь была сломана, и началась проходка шахты, во время которой было обнаружено захоронение Леонтия Магницкого, автора первой русской арифметики.

Церковь Гребневской иконы Богоматери

В церкви нашли также тайный ход из алтаря, аналогичный тайнику церкви Флора и Лавра у Мясницких ворот. Его, совершенно неизученным, в спешке засыпали.

В 1985–1987 гг. в процессе расширения КГБ выстроили непритязательное сооружение для этой организации; на доске, помещенной на стене, объявляется, что архитекторами Вычислительного центра были те же Палуй и Макаревич. Они попытались как-то прилепить свой шедевр к старому доходному строению в Лубянском проезде. Результат их усилий особенно безобразно выглядит со стороны «Детского мира».

На Лубянской площади стоял дом издателя и просветителя Николая Ивановича Новикова — он находился сразу же с левой стороны за мостом через ров у Никольской башни Китай-города. Автор записок, известный агроном А. Т. Болотов, издавался у Новикова и писал, что в 1782 г. он жил «подле Воскресенских ворот», но, приехав в Москву 30 января 1783 г., нашел его «уже женившимся и живущим в ином месте, подле Никольских ворот, в особом и просторнейшем доме». Новиков купил его у московской 1-й гильдии купца И. Я. Климова 4 мая 1782 г., а тот еще в 1773 г. приобрел у «иноземца, партикулярной аптеки аптекаря Ивана Федорова сына Мейера».

Напротив, с правой стороны от моста, стояла университетская типография. Как она, так и новиковский дом отошли под площадь: «1806 года при обозрении в натуре онаго дому оказалось… сей дом весь сломан, а земли обращены под улицы».

В 1823 г. свободный участок в этом месте отдавался под застройку, и его получил титулярный советник Петр Иванович Шипов.

Там, где сейчас скверик перед Политехническим музеем, находилось большое здание, известное в Москве под названием «Шиповская крепость». Крепостями в Москве назывались дома, в которых селился малоимущий, а то и совсем неимущий народ, бродяги, сомнительные личности, да и просто уголовники. Известны были Абрикосовская, Ржанова, Олсуфьевская крепости. Та, что на Лубянке, называлась Шиповской по фамилии владельца, о котором рассказывал московский бытописатель Д. Н. Никифоров: «Бездетный камергер Шипов, пожертвовавший дом Человеколюбивому обществу, имел привычку каждое утро совершать прогулку пешком. Во время последней в своей жизни прогулки он упал на тротуар и моментально скончался». Гиляровский также писал о владельце дома, принадлежавшего «известному богачу, имевшему в столице силу, человеку весьма оригинальному: он не брал с жильцов плату за квартиру, разрешал селиться по скольку угодно человек в квартиру, и никакой не только прописки, но и записей не велось…».