Чистодел

Для начала он тихо, незаметно для коллег провернул одну операцию, потом еще две. Миша очень расстроился. Он понял, что если и дальше станет продолжать в том же духе, то лет через много на остров заработает, но причала и яхты там точно не будет. В этом райском уголке не появится сам собой скромный домишко о двух этажах с вертолетной площадкой на берегу. Чтобы все это получить, учудить надо такое!..

Голова бывшего ученого заработала с интенсивностью ядерного реактора. В результате на свет появилась та самая идея.

Мише захотелось пить. Он с удивлением ощутил, что все еще жив. Встал, налил в чашку остывшего чаю и жадно осушил ее до дна. Потом ушел в кабинет и аккуратно закрыл за собой дверь.

Этот человек круто изменил свою жизнь, пожертвовал всем, чем только мог: карьерой, любимой работой и даже такой сущей мелочью, как принципы. Миша был безгранично счастлив, потому что рядом всегда была она, его Лизонька.

Теперь выяснилось, что если и рядом, то совсем не с ним. В тот день в собственной квартире на Преображенке скоропостижно скончался скромный боязливый чиновник себе на уме. В тот же миг на свет появился отчаянный, остроумный и жестокий кидала.

Он простил жену, по крайней мере сказал ей об этом, потом поцеловал руку и прослезился.

Она тоже разрыдалась, крепко-крепко обняла его, прижалась всем телом и прошептала:

— Прости меня, Миша. Я была редкостной дрянью.

— Начнем жизнь с чистого листа, — заявил он и сам поразился пошлости сказанного. — Согласна?

— Да, милый. — Лизонька подняла заплаканную, но такую милую мордашку, и он, как пишется в дамских романах, утонул в безбрежной синеве ее глаз.

Вернее сказать, Миша в очередной раз собрался было это сделать, но вдруг решил погодить и остался на берегу.

Они опять зажили счастливо и не во лжи.

Месяца через полтора Лиза в очередной раз отправилась навещать подругу, а он даже не обратил на это внимания. Занят был, оттачивал до самых мелких деталей план, разработанный на основе той самой идеи, вдруг навестившей его. Миша отрабатывал ходы-выходы, изучал подводные течения, причесывал и полировал, наводил глянец, продумывал неожиданные ходы на случай, если вдруг что-то пойдет наперекосяк. Ведь самый лучший экспромт — это тот, который изобретен заранее.

Через полгода он дождался какого-то праздника, позвонил вице-премьеру Славику, поздравил его и решительно напросился на разговор без свидетелей.

— Интересно, — сказал тот, выслушав план. — Нагло и, я бы даже сказал, остроумно. Пойдешь ко мне в команду? — вдруг предложил он.

— Поздно пить боржоми, — сухо проговорил Миша. — Как тебе тема?

— Тема интересная, я уже говорил. Только вот…

— Премьер узнает, — утешил друга сердобольный Миша. — Обязательно.

— И что?..

— Ничего страшного ни для тебя, ни для меня не случится. — Гигант мысли полез было за сигаретами, но натолкнулся на суровый взгляд друга юности и оставил курево в покое.

— Объясни.

— Запросто. — Миша почесал брюхо под свитером. — Я — величина ничтожно малая, ни на что серьезное не способная. Ты — слишком велик. На такие должности, как у тебя, жуликов не назначают. Это исключено априори.

Славик закашлялся и спросил:

— Кто же тогда будет виноват?

— Как это кто? — удивился Мишаня. — А Витюша зачем?

Хозяин дома ошалело покачал головой.

— И не жалко тебе его?

— Очень жалко, — ответил очкарик и непритворно вздохнул. — Только себя еще жальче. Да и тебя тоже.

— Дела!.. — Славик надолго замолчал.

Миша молча пил чай с лимоном, не мешая старому другу принимать решение.

— Ладно. — Вице-премьер надавил ладонью на столешницу, раздался жалобный скрип. — Так тому и быть.

— Вот и славно. — Миша отставил чашку в сторону. — Значит, в ближайшие дни я иду к Витюше. — Он тоже хлопнул ладонью по столу, только намного тише. — Начинаем.

— Один-единственный вопрос. — Славик поднял голову и внимательно посмотрел в глаза другу юности. — За что все-таки ты его так?

— А ни за что, — последовал мгновенный ответ. — Ничего личного, дело прежде всего.

— Ну-ну. — Славик прищурился и глянул на когда-то самого доброго на свете парня так, как будто менял ценник.

Афера удалась на славу. Потому что была тщательно продумана и хирургически безукоризненно исполнена. Как и все остальные, прокручиваемые до и после нее.

В нашем Отечестве сейчас только они, аферы да кидалова, проходят без сучка и задоринки. Все остальное — фигушки. Потому что планируется это самое все остальное исключительно левой ногой, а исполняется и того хуже.

Вывести из дела и вытащить из страны получилось, конечно же, сумму несколько меньшую, но вполне достаточную для того, чтобы оба акционера не страдали остаток жизни от пошлой и честной бедности. Даже если она, эта самая жизнь, окажется не короче, чем у галапагосской черепахи, отдельные особи которой, ведущие исключительно здоровый образ жизни, говорят, дотягивают аж до ста восьмидесяти лет.

— Так сколько же мы с тобой все-таки заработали? — спросил Славик, сидя в номере отеля, расположенного то ли в Австрии, то ли во Франции, и закусил водочку мелкозернистой севрюжьей икоркой. — Просто интересно.