Чисто убойное дело

Он сидел, скрючившись и низко опустив голову. Не было ни малейшего сомнения, что Мотов мёртв. Звонил его телефон. Яна забыла отключить свой и это было очень страшно – разрывающийся от звонков мобильник и его неподвижный хозяин, который уже никогда не ответит на его вызов.

– Господи… господи… господи… – Губы Яны дрожали от ужаса. Она боялась хлопнуться в обморок.

Увидев, что она пошатнулась, Витольд Леонидович поддержал ее за талию.

– Сядь, пожалуйста, – сказал он и усадил обмякшую Цветкову на какое-то перевёрнутое ведро. – Жалко воды у нас нет… Ну, ты как? – Он схватил плоскую дощечку и стал ею обмахивать Яну.

Яна открыла глаза и простонала:

– Он правда мёртв? Или мне кажется?

– Мертвее не бывает. Уж поверь мне, – со вздохом ответил патологоанатом.

– Нужно вытащить его из пня.

– Да ты что? Ни в коем случае! – зашипел на нее Витольд Леонидович. – Здесь ничего нельзя трогать до приезда полиции.

– Ты хочешь сообщить полиции?

– А ты не хочешь? Это, между, прочим, статья Уголовного кодекса РФ 205.6. Несообщение о преступлении.

– Откуда ты знаешь?

– Ты забыла, где я работаю? УК – это моя почти настольная книга.

– Нам нельзя ничего сейчас сообщать полиции.

– Ты не права. Это обязательно.

– А что мне будет?

– Штраф заплатишь в сто тысяч рублей.

– Ого!

– Или получишь принудительные работы на срок до года.

– Ой, Витольд, хватит меня пугать! Нам сейчас не до полиции.

– Это еще почему?

– Мы должны поймать убийцу.

Витольд Леонидович засмеялся:

– Вот так сразу? И где же мы его будем ловить?

– Вот здесь и будем. Около этого пня. Устроим засаду. Садись поудобнее, – похлопала Яна около себя ладонью по полу. – Нам здесь долго сидеть придётся.

– А с чего ты взяла что убийца сюда заявится?

– Витольд, ты меня просто порой удивляешь! Ну, конечно, придёт, куда же ему деваться? Труп он спрятал временно, просто больше было некуда. И он обязательно пожалуетт сюда, чтобы его забрать и перепрятать. А тут мы! Вот он и попадётся!

– И как мы его будем хватать? А вдруг он вооружён? Пристрелит нас – и все дела. Был один труп здесь, станет три. Ты об этом подумала? Давай лучше позвоним в полицию.

– И не подумаю! Понаедут сюда менты с мигалками, шум-гам-тарарам на всю округу. Вспугнут убийцу, только мы его и видели. Ведь у нас с тобой, Витольд, ни одной зацепки. Нет, Витольд, мы будем сидеть и ждать его хоть несколько дней.

– Без еды и питья?

– Не нужно сейчас об этом думать. Ты похрустел чипсами, коньячку выпил, вот пока и будет с тебя. Лучше слушай, не идёт ли кто-нибудь по коридору.

Патологоанатом осторожно выглянул в коридор и со вздохом уселся на пол рядом с Яной.

– Ну что с тобой поделаешь… Давай ждать.

Яна хихикнула:

– А знаешь, с этим пнём уже произошла одна смешная вещь. Конечно, грешно так говорить, когда в нём лежит бедный Тимофей, но ведь ему уже всё равно, не правда ди?

– И что же это за история?

– Ну, ты знаешь, что Иван Демидович не дурак за воротник заложить?

– Ну кто же этого не знает? Общеизвестное дело.

– Так вот… Папочка как-то перед спектаклем выпил больше меры и позабыл весь текст. Ему выходить на сцену в следующем действии, а у него в голове все слова перепутались. Вот ему и пришло в голову поставить этот пень недалеко от себя и посадить в него монтировщика-собутыльника, чтобы тот ему текст подсказывал. Дал тому листочки с текстом роли и впихнул парня в пень. Но не рассчитал, что действие должно было происходить в бальной зале, а там пень, сам понимаешь, ни к селу ни к городу. Представляешь, дамы и кавалеры танцуют мазурку вокруг пня! Да еще пьяный в дым монтировщик так громко суфлировал, что публика просто со смеху покатывалась. Пришлось раньше времени дать занавес. Ну и влетело тогда от режиссёра папочке! И премии лишили, и строгий выговор дали. Сказали, что это последнее китайское предупреждение – еще один случай такого безобразия и вылетит он из театра, как пробка. Не посмотрят на звание.

– История занятная, – вздохнул Витольд Леонидович. – Но сколько же нам всё-таки здесь в этой грязищи сидеть? Вот увидишь, у нас будет много неприятностей из-за того, что мы сразу не сообщили в полицию о трупе.

– Если мы поймаем убийцу, то ничего нам не будет.

– Еще скажи – грамоту дадут.

– Грамоту, может, и не дадут, но похвалить обязательно похвалят.

– Я тебе не верю.

– И не верь. Но ловить убийцу не мешай. Слушай, сколько мы уже тут сидим?

Витольд Леонидович посветил фонариком на свои наручные часы.

– Третий час сидим. Я спать хочу, глаза сами закрываются. Янка, можно я посплю несколько минут? Сил моих больше нет.

Яна кивнула:

– Ладно, спи. Это потому, что ты коньяк пил. Если что услышу, я тебя разбужу. Я-то точно не засну, меня просто трясёт от возбуждения. Всё-таки мне страшно.

– Думаешь мне не страшно? – проворчал патологоанатом, поудобнее устраиваясь на каких-то непонятных картонках. – Спать неудобно, накладной живот мешает.

– А ты его сними.

– Не могу. Я с ним свыкся, он мне как родной.

– Ну тогда и не ворчи. Спокойной ночи.

– Уснёшь тут… – проворчал ее друг, закрыл глаза и мгновенно уснул, как ушел в тёмную воду.