Чистильщик (СИ)

— Макс! — приветливо улыбнувшись, воскликнул Савелий. — Давно тебя не видел. Ты прямо как старик стал. Живёшь затворником и на людях практически не появляешься.

— Дела, господин полковник. Ещё учёба и тренировки с группой Аксакала. Приближается время экзаменов и отбытия на Рубежи, поэтому почти полностью посвящаю себя подготовке.

— Правильно, — серьёзно одобрил он. — Самоуверенные лентяи погибают первыми. Насмотрелся…

— Судя по выражению лица Максима, — подозрительно зыркнула на меня Юлия, — сейчас его мысли далеки от дел Чистильщиков. С такой мордой он обычно втравливает в различные приключения.

— Нет-нет, — замахал я руками. — Просто хотел предупредить, что если кто-то неожиданно спросит, что я делал будущей ночью, то стоит всем рассказывать, что я спал дома. Или ещё лучше, находился в вашей компании. В карты играли, например.

— А что ты будешь делать на самом деле? Хочу знать, во что мы с Савелием можем вляпаться.

— Ага, — кивнул полковник, — и подстраховать не только болтовнёй, если прижмёт.

— Если прижмёт, то даже пикнуть не успею, но спасибо. Подробности пока вываливать не буду. Поутру сами всё узнаете из газет и новостных порталов.

— Нет! — резко встала графиня. — Я не хочу, чтобы в случае твоей неудачи были проблемы у Достоевских и Ворониных! Либо ты рассказываешь нам всю подноготную, либо… Я сорву ночное веселье одному барону Гольцу. Тотчас же явлюсь к следователю Иванову и…

— Он будет очень недоволен твоим визитом, так как сам попросил о помощи, — перебил я её. — Дело в том, что мы именно с Михаилом Сергеевичем ночью будем тайно ловить двух высокородных маньяков. Любая утечка информации на сторону приведёт к тому, что осторожный следователь откажется от операции. Слишком всё… э-э-э-э… незаконно. Там такие люди замешаны, что легче закрыть глаза на преступления, чем попасть под месть их родов. Для этого и прошу алиби.

— Хочешь привязать Иванова к себе? — после небольшого раздумья, сделала вывод Юлия. — Не боишься, что сам угодишь в силки Следственного Комитета?

— Не в этой ситуации.

— Хорошо. Значит, играли в карты. Сейчас разложим партийку-другую и будем её описывать, если возникнут у кого-то подозрительные вопросы. Всё должно быть натурально. Но ты же понимаешь, что должен теперь не только Достоевским, но и Ворониным? Когда-нибудь долги придётся отдавать.

— Мой долг перед вами исключительно дружеский. Поверьте, его ценю намного сильнее различных расписок.

— Хорошо сказал, — одобрил мои слова полковник. — Надеюсь, Жан Бельмондо этой ночью не будет шляться с тобой по злачным местам столицы?

— Будет мирно спать на базе. А чего ты так за него волнуешься?

— Парень хороший. Насте моей нравится очень. Я в принципе не против их встреч, но только молчок. Пусть боятся злобного папашу оба, а то ещё пойдут вразнос. Сейчас не до любовных похождений: дочери нужно стать курсантом Военной Академии, а Жану сделать всё, чтобы вернуться с Рубежей домой целым.

— Они и так боятся крутого на расправу полковника! — рассмеялась Юлия. — Даже Катька тебя побаивается, когда зверское лицо делаешь!

— Значит, справляюсь. Раскладывайте карты. Надеюсь, на деньги будем, а не как сопливые детишки на щелбаны?

— Конечно, — согласилась Достоевская, доставая из серванта колоду. — На денежки — это хорошо. Денежки я люблю. Сейчас обдеру вас как липку.

Ночь. Я сижу в своей комнате. Жду вестей от Такса, отправившегося мониторить Шешковского. Слегка напряжён, если честно. Дело не в том, что сегодня должен убить аж двух Магистров: моя внутренняя сила уже почти соответствует их рангу, а боевой опыт превосходит в несколько раз.

Нюансы. Различные маленькие нюансы, что вдалбливал в мою голову опытный Иванов, заставляли нервничать. Операция в двух домах должна сложиться в одну нужную нам картину для тех, кто потом будет вести следствие. СБ, СК и Бугурская не наивные детишки, поэтому если хоть что-то упущу, то задолбаюсь глотать пыль имперских дорог, убегая от преследователей.

— Пора, — появившийся Такс вывел меня из задумчивого состояния. — Этот кровопийца спустился в тайную пыточную. Лучшего момента и не придумаешь.

— Один?

— Если не считать бесчувственную девчонку на хирургическом столе.

— Она жива?

— Ага. Накачана чем-то под завязку. Шешковский проверяет, очнулась или нет.

— Переноси!

Очутившись в страшном подвале, сразу же оценил обстановку. Всё, как и сказал дух-хранитель. На большом железном столе лежит без сознания миниатюрная девушка, зафиксированная на нём широкими кожаными ремнями. Рядом стоит худощавый мужчина средних лет и рукой в чёрной перчатке гладит свою пленницу по золотистым волосам, что-то напевая себе под нос.

На оценку ситуации ушло не более двух секунд и ещё одна, чтобы вонзить меч с напитанными всеми шестью клеймами в грудь графа-маньяка. Как-то просто всё вышло. Шешковский, видимо, совсем не ожидал, что тут ему может грозить хоть какая-то опасность. Даже меча при себе не имел, за что ему огромное спасибо. Оружие потом Такс притащит.