Чистилище. Том 1-2

Воткнул копьё перед собой и сбросил рюкзак на землю. Быстро расстегнул молнию и осторожно, чтобы не зацепить остальное содержимое, извлёк небольшой топорик, лезвие которого было укрыто кожаным чехлом. Уж не знаю, зачем нужен был туристический топор на кухне, но, если твари подберутся слишком близко, им будет гораздо удобнее отмахиваться, особенно в паре с ножом. Эх, мне бы Сайгу сейчас, с магазином барабанного типа. Расстрелял бы издали, и потопал дальше. Мечты…

«Соберись, тряпка! У тебя одна минута до столкновения.»

— Да пошёл ты! — я сорвал чехол и засунул топор под ремень. Затем сбросил плащ — только мешаться будет. Выдернул из земли копьё — всё, готов к бою, даже руки почти не трясутся. Ну, разве что самую малость.

Жруны вышли на меня двумя группами. Одна замедлилась, а вторая начала заходить по широкой дуге мне за спину. Вот твари, в кольцо берут.

«Вожака видишь? Атакуй его, прямо сейчас! Я помогу, отвлеку на себя. Действуй!»

Ворон, до этого круживший высоко в небе, внезапно сорвался вниз, словно ястреб за добычей. Я тоже не стал мешкать, перехватил копьё, словно собрался его метать, и с места рванул к вожаку, держащемуся позади самой крупной группы жрунов и явно не собирающемуся атаковать лично.

Твари обрадовано заверещали и ускорились, мешая друг дружке, из-за чего одна споткнулась, полетев кубарем и создавая эффект шара для боулинга. Когда я налетел на демонических тушканов, лишь два жруна были готовы атаковать меня, старая пара пыталась подняться на ноги. То, что атаковать будут их, твари не ожидали.

Копьё с хрустом вошло в первого жруна, прошивая его насквозь. Я на ходу перехватил оружие поудобней и от души пнул второго противника, попав в голову. Тяжёлый сапог и вес моего тела если и не убили зверюгу, то вырубили точно.

Из-за столкновения с тварями замедлился, и тут же поплатился — левое бедро обожгло сильной болью.

— А-а-а! — боль такая, что я, совершенно не думая, бросил потяжелевшее копьё во вторую сбитую с ног тварь и схватил за холку жруна, впившегося мне в ногу. Ударил кулаком прямо в голову твари, в надежде скорее сбить эту зубастую сволочь с моего тела. Куда там, челюсти жруна намертво вцепились в бедро. — А-а, сука!

«Идиот, оружие!»

Окрик ворона несколько отрезвил меня, и я схватился разбитой в кровь рукой за нож. Рывок и точный удар лезвия, с использованием умения ножа. Клинок, словно в масло, вошёл в череп противника, и хватка на ноге мгновенно ослабла.

Кривясь от боли, перевёл все внимание на следующую тварь, уже изготовившуюся к прыжку.

— Сдохни! — в этот крик я вложил столько злобы, что не удивился, когда жрун вместо прыжка рухнул на землю, словно внезапно обессилел.

«Сзади!

Окрик пернатого в который раз приводит в чувство, только поздно. В правый сапог вгрызается очередная тварь, а следом ещё одна впивается в правую руку, сжимающую нож.

— А-а-а! — острые зубы демонического отродья причиняют такую боль, что я полностью теряю над собой контроль, поддавшись панике. Кручусь на месте волчком, пытаясь освободиться от вцепившихся в меня демонов, и матерюсь при этом, на чём свет стоит. Нож отлетает в сторону — правая кисть перестала слушаться.

«Топор, идиота кусок! Возьми топор!»

С трудом вытаскиваю оружие из-за пояса, теряя драгоценные секунды и с силой опускаю острое лезвие на голову твари, вцепившейся в бедро чуть ниже первого места укуса. Раздается хруст костей, и зверюга отваливается, теряя интерес не только к моей плоти, но и к жизни.

Второй удар наношу по тупому жруну, впившемуся сапог. Неудачно, противника лишь вскользь задело краем лезвия, поэтому приходится бить ещё раз.

— Хрясь! — топор застревает в туше, не желая высвобождаться. Да и чёрт с ним, главное — тушкан сдох. Остаётся ещё один, вцепившихся в руку, и старший — Вон он, падла, верещит, пытаясь ухватить своими короткими передними лапками пернатого.

Жруну, вцепившемуся в руку, я сломал шею. Скрипя зубами от боли, прижал тварь к себе и заламывал ей голову до тех пор, пока не раздался характерный хруст. Тело тушкана тут же обмякло, а челюсти разжались. Из раны на руке полилась кровь, крупными каплями падая на сухую землю.

«Не стой столбом, обморок! Атакуй последнего, живее!»

Припадая на раненую ногу, шатаясь от слабости и головокружения, я отыскал свой нож, поднял его и медленно побрёл к увлёкшемуся пернатым большому жруну. Шаг, второй третий — главное не упасть.

Когда до твари, повёрнутой ко мне спиной, осталась пара шагов, я сжал все свои силы в кулак и сделал рывок. Бить ножом, зажатым в левой руке — совсем не просто, если ты по жизни правша. Тварь взвизгнула и попыталась отскочить в сторону, но вошедшее в левый бок лезвие не позволило этого сделать. Я рывком потянул нож на себя, делая рану ещё больше, и по ушам ударил повторный визг, напрочь лишающий слуха.

Ах ты ж тварь, н-на! Ещё, и ещё! Сдохни, сука!