Чистилище для грешников

Но как ты заметил, не все люди и демоны попадают в петлю времени. И эта петля существует не в одном месте, то есть, не локализована. Она выхватывает из массы разумных существ не кого попало, а только некоторых, и выборочно. Все остальные живут обычной жизнью, для них этот один день проходит всего раз и они не помнят его. Для нас же он повторяется и повторяется. И мы помним прошедшие дни. Наша память не стирается. Что у большинства вызывает массу неудобств, которые они трактуют как нахождение в аду.

– А может быть вся вселенная попала в петлю времени? – вдруг предположил Петр: – И только мы видим это?

– Вряд ли! – отверг предположение Александр. – Повторы одного дня, это не просто возвращение назад во времени, это возвращение громадной массы вещества, которая обладает гигантской инерцией. Ну, в общем, всю вселенную невозможно повернуть вспять, да еще неоднократно. Все это происходит очень локально, точечно и только с нами, а мир как существовал, так и существует, без всяких вращений на одном месте.

Петр помолчал, тяжело обдумывая сказанное исследователем.

– Значит ты не знаешь, почему все так происходит? – сумрачно спросил Петр.

– Не знаю, – честно признался Александр. – На лекциях делаю вид, что знаю и очень много… Собственно так оно и есть. Но мое более обширное, чем у других знание палка о двух концах. Это знание порождает вопросов больше, чем у того, кто меньше знает.

– Это два круга, которые в древности нарисовал своему ученику какой-то ученый? – поинтересовался Петр.

– Правильно! – чему-то обрадовался Александр: – Чем больше круг знаний, тем с большим количеством незнакомого он соприкасается.

– Ты слышал что-нибудь о Джебе? – неожиданно спросил Петр.

Александр отрицательно мотнул головой:

– Это имя? – спросил он.

– Угу! – подтвердил Петр.

– Первый раз слышу.

– Ну что ж, – Петр встал со стула: – Спасибо за чай и за разговор, – он протянул руку Александру. – Мне пора.

Александр вскочил на ноги и помявшись, пожал руку Петра:

– Отвык совсем от человеческих отношений, – смущенно сказал он и серьезно добавил: – Ты не забывай о моем предупреждении насчет демона: он хочет тебя заполучить.

– Лишь бы не перехотел, – усмехнулся Петр и неожиданно вспомнив, что не представился, сказал: – Меня Петром зовут.

Александр с улыбкой кивнул головой:

– Я слышал, как тебя называл демон. Ты ему сам сказал свое имя?

– Нет, – усмехнулся Петр: – Он утверждает, что кое-какие мысли читает у нас, но не все.

– Вот в этом он не врет, – подтвердил Александр, и провожая Петра к выходу, поблагодарил:

– Спасибо, что ты занялся этим выродком. Если бы он пролежал в земле несколько сот лет, нормальных, а не наших лет, то распался бы на атомы и сто двадцать шестой элемент с почвенными водами и в виде пыли накрыл бы всю землю. Этот демиус уничтожает углеводную жизнь. Считай, что ты спасаешь человеческую цивилизацию. Даже больше – всю жизнь на Земле.

– Буду этим гордиться, – усмехнулся Петр, и вышел из кабинета информатики.

– Заходи еще! – крикнул ему вслед Александр: – Поработаем на компьютерах.

– Приду! – пообещал Петр, и махнул Александру рукой, свернув на лестницу: он не любил лифтов, еще с времен ликвидаторства: удобная ловушка, в лифте – ты отличная мишень для врагов.

Глава двенадцатая

Вновь, в половине двенадцатого ночи Петр появился в подвале. Его с нетерпением ждал чужак. Это было заметно, как он привстал, увидев Петра с канистрой. Все остальное было как обычно: Александр читал очередную лекцию, чтобы лучше запомнить свои мысли. Его слушали. висельника не было. А поп не допил еще и первой бутылки, поэтому не опьянел, но вел себя лояльно, вернее – не обращал никакого внимания на соседа.

Водрузив бачок на стол, Петр пристально посмотрел на пришельца и заметил в его внешности довольно сильные перемены. Почти полностью исчезли лоскуты. Тело или кожа чужака отливала темно-коричневым металлическим блеском. А на плоских местах торса можно было заметить даже три яркие точки отраженных электрических ламп.

Петр моча отвинтил крышку и пододвинул канистру к демону. Тот, как и в прошлый раз, макнул палец в горловину и облизал его в щели возникшей над подбородком.

Голова чужака была громадной и вся в каких-то шишаках. Проявились и контуры лица или морды, с крупными морщинами. Нос словно у бульдога и широкий плотно закрытый рот, уголки губ которого опускались на нижнюю челюсть. В общем – образина, а не лицо.

На вершине покатого лба, над глазами, торчали два невысоких, но толстых отростка, напоминающих рожки. А под сильно выступающими надбровными дугами поблескивали темные глаза, из того же материала, что и все тело, но более прозрачные, и поблескивающие в раскосых прорезях толстых век, похожих на те же морщины.

– И правда похож… – хмыкнул Петр.

– На кого? – красивым баритоном спросил чужак, смакуя кислоту.

– На дьявола.

– Это все люди придумали, а не мы, – задумчиво ответил пришелец. – В основном – священники, – и внимательно посмотрев на Петра, пожаловался: – Опять разбавили. Здесь и аммиак, и селитра и еще что-то…