Численник

Мое физическое тело
что делало, то и хотело,
а если делать не хотело,
кривилось, мялось и болело.
Душа Божественная в теле
всегда держалась еле-еле,
но как там все на самом деле,
чтоб знали, власти не хотели.
Струна Божественная пела,
душа рвалась, рвалась из тела,
куда-то в высоту летела,
а оболочка все пустела.
Болезненный полезен опыт:
строкой удержанные стропы,
под небом вечной Азиопы
растрачен трепет, шепот, ропот.
Душа, расставшаяся с телом,
не может быть единым целым.
И лекарем остолбенелым
жизнь пишет белое на белом.

4 сентября 2005

«Этой ночью…»

Этой ночью
я увидела все воочью:
что скажут о нас люди
и на каком преподнесут блюде.
Я думала о значении Юры
для русской литературы,
и о том, что надо о нем
написать роман,
уникальный, на 168 стран.
Юра, если ты меня слышишь,
может, сам и напишешь?
Но, Бог мой, что значит вечность
там, где правит сердечность!
Ночью этой
шептали стихи поэты,
и я знала, на каком кто месте,
и снился жених невесте.

6 сентября 2005

Опус

Часть первая:

– Так целебно смотреть на девушек.
– Так смотри.
– Так целебно брать их за руку.
– Так бери.
– Так целебно лежать с ними в постели.
– Так лежи. Только знай, что я тебя убью.

Часть вторая:

– Так целебно смотреть на девушек.
– Так смотри.
– Так целебно брать их за руку.
– Так бери.
– Так целебно лежать с ними в постели.
– Так лежи. Делай, что хочешь, только будь жив.

6 сентября 2005

«Спрашивают: зачем вы пишете…»

Спрашивают: зачем вы пишете,
когда до вас писали Пушкин и Гете?
Спрашиваю: зачем вы живете,
когда до вас жили Цезарь и Македонский?

6 сентября 2005

«В госпитале располосованы метры…»

В госпитале располосованы метры,
полоса розовая и голубая —
ровно гекзаметры. Геометры
клали пол – как стихи слагали.
Кто-то же озаботился, чтобы родом молитвы
в этом месте скуки, тоски и боли
нежных линий зазвучали ритмы,
и полегчало само собою.
От луны на полу квадраты,
светотени нарисованы ставнями.
Кто-то же озаботился моей бессонницей стандартною
не погубить – а полюбить заново.

9 сентября 2005

На 28 сентября 2005

Забраться в глухую деревню,
в приморский и горный отель,
на небо смотреть и деревья,
где всё – акварель и пастель,
зеленое и голубое,
сверкающий ультрамарин, —
пока ты со мной, я с тобою,
и мы в этом царстве царим.
Не скучно ли – ты меня спросишь,
не скучно – отвечу тебе,
пока на душе твоей просинь,
и осень прозрачнее весен,
и бес при седой бороде.

28 сентября 2005

«Бугенвилии, бугенвилии…»