Этот клич уже был знаком принцессе. Ниссомы вообще-то были молчаливы, тем более на охоте, однако случалось, они давали волю чувствам. Джеган кружил вокруг соседнего широко разросшегося куста ежевики, держа в руке какой-то незнакомый, с румяными боками плод.
Кадия, глянув на него, невольно проглотила слюну, потом обратилась к охотнику:
— Где мы?
В ответ он пожал плечами и принялся очищать плод. Кадия открыла рот от удивления — этого быть не могло. Великий знаток всех заповедных уголков на болотах не знал, где они находятся!? Джеган откусил кусочек и зажмурился от удовольствия.
— Мы находимся там, где я никогда не бывал, Острый Глаз. Мне известно только, что у нас под ногами, под слоем земли, — камень, ровный и цельный, — он притопнул ногой. — Вот куда завела нас эта штука, — Джеган кивнул в сторону волшебной тростинки.
Он неторопливо счистил ножом оставшуюся кожуру, потом присел и отвалил в сторону кусок дерна. Под ним обнажилась темная плотная ровная поверхность. Охотник постучал по ней — послышался глухой каменный звук.
— А где синдона? Объясни подробнее, что это такое.
Джеган отвел глаза в сторону, потом вновь уставился на выкопанную ямку.
Ответил он не скоро, делая большие промежутки между словами.
— Синдона — это одна из тех, кто охранял Исчезнувших. Когда-то они владычествовали здесь. В ту пору Рувенда представляла собой огромное озеро, по которому были разбросаны острова. Мы… мы были созданы теми людьми — так утверждают древние свитки. Мы, оддлинги, — плод их мысли, результат долгой работы… Потом проснулась Тьма, на землю и воду пришла смерть. Исчезнувшие, прежде чем уйти, создали и освободили оддлингов. Правда, они взяли с нас клятву…
Джеган теперь пристально изучал свой нож, вертя его.
— Синдоны были оставлены, чтобы надзирать за наследством Исчезнувших. У них было много такого, что они не могли ни взять с собой, ни разрушить. Подобные штуки были собраны в определенных местах, которые и охраняли синдоны.
Королевская дочь, мы поклялись служить твоему отцу до самой его смерти. Теперь я вроде бы свободен… Однако есть еще кое-какие обязательства… Перед другими… И от их выполнения никак не отвертеться. Так уж получилось, Острый Глаз, что я был вынужден нарушить этот обет. Я ступил на Запретный путь. Прошлой ночью я послал Тревожный запрос… Никакого ответа! Мы пересекли кордон, отделяющий запретное для нашей расы место. Мне ни в коем случае нельзя было делать этого… Вот эта штука, — он указал кончиком ножа на волшебную тростинку, — и вы можете следовать этим путем. Я — нет! Я думал, мы обогнем Тернистый Ад и выйдем к уйзгу, а вместо этого забрели вон куда! Теперь любой может выдать меня начальнику стражи ламарилу, а с ним никто не отваживается спорить. Даже скритеки… И никакого ответа на мой запрос. Ни на первый, ни на второй, — он опять поиграл оголенной, блистающей на солнце сталью. — Я видел ночью огонь.
Кадия перепугалась.
— Когда я спала?
Впервые Джеган чуть улыбнулся.
— Острый Глаз, ты спала остаток ночи, потом весь день, потом еще ночь. Сегодня второй день. Кадия нахмурилась.
— Ты обязан был разбудить меня!
— Вовсе нет. Кто знает, что ждет тебя впереди. Может, нам угрожают такие опасности, о которых мы и не подозреваем. Любой охотник лучше встретится с бандой скритеков, чем вступит на Запретный путь.
— Этот огонь, что ты видел… Джеган опять помрачнел.
— Огонь, который разводят ниссомы, — такой маленький-маленький, а тот, что я видел, — большой-большой. Чтобы напитать его дровами, требуется множество рук.
— Может быть, это люди Волтрика?
— Если так, то, значит, эта штука, — он опять ткнул в волшебный жезл, — ведет нас прямо к ним в лапы.
Кадия, рассердившись, уже готова была сломать предательскую тростинку, но вовремя сдержала себя — сейчас не время совершать безрассудные поступки. Глупо надеяться, что ей позволят исправить совершенную ошибку. Да и зачем Великой Волшебнице Бине заманивать ее в ловушку?
Джеган взглянул на нее, потом потянулся и взял свой мешок. Достал оттуда браслет из красноватого камня. Кадия всего два раза видела, как охотник надевал его на руку, на предплечье. Один раз — когда он впервые был представлен ее отцу.
Теперь он начал оглаживать полированную поверхность. Словно поигрывал этим браслетом… Потом попытался надеть его. Ничего не получилось — мешал локоть. Охотник побледнел, лицо у него вытянулось…
Неожиданно амулет хрустнул, Джеган собрал куски и вдруг резко зашвырнул их в кусты. Стон вырвался из его уст. Потом он завыл — Кадии уже доводилось слышать этот вой, когда хоронили его родственника. Ниссомы спустили его в реку, и покойника понесло прямо на стену камыша.
— Джеган? — Она шагнула к нему.
Девушка никогда не видела его в таком состоянии. Лицо его ничего не выражало — разве что ледяное презрение.