Чиновник его величества (попаданец XIX века — 1)

— Жаль, — покачал головой Николай, — ты так много рассказывал о Макурине и его семье, что я надеялся и впредь будешь узнавать, — сказал почти печально, спросил о другом: — и все же, как ты награждаешь этого работоспособного молодого человека? Жалко, если он уйдет в отставку. Вот ведь опять не хорошо! Второй раз промахнулся с этим очень способным, но уж каким-то неудобным чиновником. И какая там отставка, только что начал служить?

— Я мнэ, — сглотнул министр, — недавно он получил орден Святой Анны 2-й степени, чин губернского секретаря и должность ведущего делопроизводителя министерства. Думаю, в этом году наградить его орденом Святослава, — Подшивалов хотел сказать 3-й степени, во время подумал, что для императора это немного, на ходу поправился: — 2-й степени, — потом, посмотрев на недовольное лицо монарха, сказал: — или даже 1-й.

— Звучит хорошо, — одобрил Николай, но тут же в пику этого сказал: — однако же, пока эти награды означают небольшой орден, маленький чин служащего и должность, которая больше предусматривает много трудной работы нежели особого почета. Денег ты много доплачиваешь за нее ?

Подшивалов, собиравшийся очень мягко, но возразить монарху по поводу наград, сразу сник:

— Пятнадцать рублей ассигнациями, ваше императорское величество.

Для министра это были весьма небольшие средства. Для императора целой России, тем более, тоже.

Николай немного раскинул что-то в голове и объявил:

— Пожалуй, я все же заберу его у тебя. Больно уж он хорош для такого положения, — император почти любовно погладил полученный документ. Обратился к Подшивалову: — я, может быть и рассердился бы на тебя, ведь сам лично просил тебя поберечь. а ты действуешь как-то вяло. Как-то не очень-то хорошо. Ты посмотри, чиновников в столице набралось много, а пишущих хорошо до безобразия очень мало.

Подшивалов еще попытался вяло брыкнуться, потом затих, понимая, что император, как всегда, прав. Он виноват и даже весьма!

Николай, сделавший специальную паузу для понимания министра, одобрительно кивнул: — Хотя я все равно, не злюсь на тебя. В благодарность за твою хорошую службу, скоро, на пасху этого года, я награжу тебя Святым Владимиром 1-й степени.

Он посмотрел на генерала. Знал, что Подшивалов давно уже ждал этот высокий орден, считая, что он должен его получить по должности министра и по классу генерал-лейтенанта гвардии.

Министр, очень довольный словами монарха, встал и почти по-штатски поклонился. Наконец-то, ведь сколько ждал и, наконец, получил. И все ведь, м-гм, из-за Макурина! Нет, если человек хороший, то уж во всем.

— Садись! — кивнул император обратно на софу, — знаю, что из министерства ты очень хочешь обратно в гвардию. Так вот обещаю, как только проведем реформы, сам лично представлю тебя во вторую дивизию командиром.

Подшивалов гораздо живее, чем раньше, вскочил и не поклонился, по военному щелкнул каблуками о паркет. Наконец-то обратно в гвардию. Счастие-то какое!

— А Макурина мне сам отправь где-то на днях, — попросил, улыбаясь, император, — да награди его чем-нибудь. Класс чиновника дай повыше и деньгами из фонда министерства, положение министра ведь это позволяет? А орденом и я награжу.

— Так точно ваше императорское величество! — снова щелкнул Подшивалов, — благо и повод есть, скоро ваше тезоименитство, а потом пасха.

— Вот и прекрасно! — одобрил император, добавил: — и столоначальника его можно порадовать. Скажи ему, что я приказал немедля оформить бумаги на потомственное дворянство. Пусть хоть завтра идет в герольдмейстерскую контору.

И милостиво отпустил министра. Подшивалов ему почти нравился. Честный, прямой, настоящий гвардейский генерал. Правда, из-за этого он имел и несколько недостатков — не очень гибкий, не думающий особо над поступками и докладами. Сегодня, при работе над министерскими преобразованиями, он буквально прыгнул над собой. Молодец!

Хорошо зная Подшивалова, Николай только гадал — грамотный столоначальник Кологривов ему помог над докладом или этот молодой чиновник, прекрасный, но пока неопытный дворянин? И, похоже, как он понял, речь шла именно о втором. Ай да, Макурин, ай да сукин сын! Ничего, теперь он послужит и ему лично!

Что же, если так, то даже лучше. Николай уже несколько лет, практически со времени поднятия на императорский престол, мучился с поиском личного помощника. Ведь министерство хорошо, но конкретный человек поблизости тоже замечательно. И этот помощник должен был иметь, во-первых, прекрасный внятный почерк, о чем император громогласно всюду провозглашал, и во-вторых, о чем он буквально мечтал, он должен будет иметь такие же мысли. Чтобы он только намекнул, а помощник уже знал, как и куда ему бежать и чего писать.

С Макуриным, похоже, ему повезло. Положенный министром доклад показывает — кажется, нашел такого. При чем с почерком точно, с мыслями очень может быть. Ну если нет, то он воспитает и обучит, — самонадеянно подумал император,