Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть

Итак, на совете 1219 г., перед началом похода против хорезмшаха, было названо имя наследника престола и царства. Но то было еще не окончательное решение. Насколько можно судить по материалам мусульманских источников, впоследствии в уединении Чингиз-хан не однажды возвращался мыслями к вопросу о своем преемнике. Джучи, старший сын, был «горяч, чрезвычайно храбр, отважен, мужественен и воинственен» ( Джузджани.Т. 2. С. 1096; История дома Чингисова, с. 143); но он находился во враждебных отношениях со своими братьями и не мог обеспечить единство потомков Чингиз-хана. Чагатай, второй сын, был «умен и способен», но «крут и скрытен характером», никогда не допускал на своем лице улыбки и внушал подчиненным только ужас ( Сокровенное сказание, с. 176; История дома Чингисова, с. 143; Джузджани.Т. 2. С. 1104; Джувайни, изд., Т. 1. С. 226–232; Рашид ад-Дин.Т. 2. С. 93–94).

В любом случае кандидатуры двух старших сыновей так или иначе отвергались и Чингиз-хан должен был сделать окончательный выбор между двумя младшими сыновьями. Но и здесь, по словам источника, «он колебался относительно передачи престола и ханства: временами он помышлял об Угедей-каане, а иногда подумывал о младшем сыне Тулуй-хане». Был даже период, когда Чингиз-хан «имел в мыслях передать Тулую каанство и царский престол и сделать его наследником престола». Но в конце концов Чингиз-хан решил так: «Дело престола и царства — дело трудное, пусть им ведает Угедей, а всем, что составляет йурт, дом, имущество, казну и войско, которые я собрал, — пусть ведает Тулуй» ( Рашид ад-Дин.Т. 2. С. 8, 107).

Об окончательном выборе своего преемника Чингиз-хан объявил незадолго до своей кончины. Вот краткое изложение обстоятельств этого дела, которое подробно освещается в сочинении Джувайни (закончено в 1260 г.) и во всеобщей истории Рашид ад-Дина (написана в 1300–1307 гг.).

По приведенному у Рашид ад-Дина рассказу, в начале весны года Собаки, соответствующего 623/1226 г., когда ханская ставка находилась в местности Онгон-Далан-кудук, Чингиз-хан видел сон, предвещавший его близкую кончину. Он вызвал к себе своих сыновей; прибыли Угедей и Тулуй. На следующий день, после завтрака, Чингиз-хан сказал своим военачальникам и сановникам, заполнившим его палатку, чтобы они на некоторое время удалились, и, оставшись с царевичами наедине, дал им много советов и наставлений, которые закончил следующими словами: «О дети, остающиеся после меня, знайте, что приблизилось время моего путешествия в загробный мир и кончины! Я для вас, сыновей, силою господнею и вспоможением небесным завоевал и приготовил обширное и пространное государство, от центра которого в каждую сторону один год пути. Теперь мое вам завещание следующее: будьте единого мнения и единодушны в отражении врагов и возвышении друзей, дабы вы проводили жизнь в неге и довольстве и обрели наслаждение властью!». Затем он сделал Угедей-каана наследником и, покончив с завещанием и наставлениями, повелел: «„Идите во главе государства и улуса, являющихся владением покинутым и оставленным. Я не хочу, чтобы моя кончина случилось дома, и я ухожу за именем и славой. Отныне вы не должны переиначивать моего веления. Чагатая здесь нет; не дай бог, чтобы после моей смерти он, переиначив мои слова, учинил раздор в государстве. Теперь вам следует идти!“. Так он закончил эту речь на этом тайном совещании, затем, попрощавшись с ними обоими, отправил их назад, послав в государство и улус начальствовать, сам же с войском направился в сторону Нангяс» ( Рашид ад-Дин.Т. 1. Кн. 2. С. 231–232, 258; Т. 2. С. 109).

Другая версия завещания Чингиз-хана выглядит так. Согласно Джувайни, во время похода в страну тангутов Чингиз-хана настигла серьезная болезнь. Он вызвал к себе своих сыновей — Чагатая, Угедея, Тулуя, Кулкана, а также Джурчитая, Орчана (по другим источникам, два последних сына умерли до 1226 г.) — и объявил им, что назначает своим преемником Угедея. Угедей отличается твердой волей и здравым рассудком, продолжал Чингиз-хан, и он надеется, что эти качества обеспечат государству целостность и процветание. Затем Чингиз-хан потребовал от своих детей, чтобы они дали письменное обязательство, что после смерти отца согласны признать ханом Угедея, будут выполнять все его распоряжения и что не переиначат это завещание. Все братья Угедея сделали такое письменное заявление. Тем временем болезнь владыки стала усиливаться, продолжает Джувайни, и четвертого рамазана 624 года хиджры (18 августа 1227 г.) Чингиз-хан скончался ( Джувайни, изд., Т. 1. С. 142–144; пер., Т. 1. С. 180–183).